От Белгорода до Кенигсберга. Воспоминания механика-водителя СУ-76 1941—1945 гг.. Юрий Прибылов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ как человек после сна, миролюбиво тихая, ласковая, еще не разбуженная грохотом войны, а зарождавшаяся трескотня кузнечиков и ленивое поскрипывание телеги так усиливали впечатление миролюбивой картины, что невольно рождались мысли: «Зачем люди воюют, когда не будет проклятых войн? Когда люди перестанут бояться людей!»

      Капитан долго смотрел в бинокль, но потом спокойно сказал:

      – Наши…

      Еще только подъезжали к бойцам, как на нас посыпалась солдатская ругань:

      – Долго мы вас будем ждать… Мы должны уже поставить мины, а из-за вас… задерживаемся. Куда вас чёрт несёт? Немцы перед Воронежем десант высадили. Проезжайте и сворачивайте вправо на Коротояк.

      Переправа Коротояк

      Кто был в то тяжелое время отступления на этой переправе через Дон, тот никогда не забудет это слово. Как маленькие ручейки постепенно стекаются в широкую могучую реку, так и сильно потрепанные части, а то просто и маленькие группки, вроде нашей, влились недалеко от переправы в армейскую массу из тысяч людей.

      Вот тут-то и начались такие бомбёжки, что множество взрывов образовывали острова из поднятой в воздух земли и клокотавшего в них огня! После особенно жестокой бомбёжки, мне не удалось найти своих товарищей. В районе переправы, где был наведен понтонный мост, правый высокий известковый берег, изрезанный оврагами и балками, был забит отступающими войсками. На лугу, недалеко от реки, горели автомашины, весь берег у самой переправы был усеян воронками от бомб, растерзанными трупами лошадей, а по реке, переправляясь на противоположную сторону, (не ожидая, когда после налёта понтонный мост будет отремонтирован), плыли бойцы, кто на чем: на скатах, снятых с машин, на плащ-палатках, набитых сеном, на досках, на где-то найденной плоскодонке и даже вплавь. Понтонный мост немецкие пикирующие бомбардировщики всё время бомбили, часто повреждали, но мост быстро восстанавливали и снова по нему лился поток отступающих. Громадный черный шлейф дыма шёл в сторону переправы от горевшего маслозавода. В воздухе ни на минуту не прекращался гул десятков самолетов. Вой пикирующих бомбардировщиков сливался со всё нарастающим свистом падающих бомб и резко переходил в страшные взрывы и глухие, тяжкие вздохи разрываемой земли. Вдруг взрывы замолкали и слышно было, как падали поднятые в воздух комья земли и протяжные стоны, вроде: «Ой- ой- ой, мама родная, где ты? Что сделали со мной?»

      Со стороны реки сквозь гул моторов, стон, ругань, тявканье зениток и крики команд, доносилось протяжное: «Тону-уу-ууу, спасите-ее-ее!»

      Было страшно смотреть и на то, что делалось и на понтонном мосту. Десятки больших водяных грибов от бомб часто закрывали мост, а иногда видно было, как от прямого попадания летели вверх какие-то доски. Люди старались как можно быстрее перебежать мост, но здесь для них вступал закон: «орёл или решка?» Для одних людей, для военных сапёров, бегавших с топорами и досками по этому аду, всегда была решка – почти верная смерть и реже СКАЧАТЬ