От Белгорода до Кенигсберга. Воспоминания механика-водителя СУ-76 1941—1945 гг.. Юрий Прибылов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ мысли: «Не выдержу… упаду и не пойду дальше, сил уже нет». Мимо, обгоняя меня, идут небольшими группами солдаты и командиры с запыленными лицами, с ввалившимися от усталости глазами. Некоторые идут с перевязанной рукой или головой, и у всех гимнастёрки на спинах промокли от пота. Едут на подводах, груженные домашним скарбом, измученные дорогой, эвакуируемые; тарахтят трактора; поднимая пыль, мыча, проходит, подгоняемое погонщиками, колхозное стадо проносятся машины, доверху груженные каким-то военным имуществом и вдобавок ещё облеплённые бойцами. Кажется, что вся Россия тронулась с места и двинулась на Восток.

      «Все спешат, но куда? Где или когда можно остановиться и хотя немного отдохнуть?» – эти мысли занимали меня больше всего. Слышу рядом со мной скрип подводы и голос:

      – Что, парнишка, лениво ногами шевелишь? Так далеко не уйдёшь! Оборачиваюсь. Вижу на военной подводе троих бойцов, и один из них, видно тот, что говорил, улыбается мне.

      – Садись, подвезём…

      Уговаривать меня не пришлось. Начались расспросы: кто я, откуда и куда иду. Все заулыбались, когда я сказал, что хочу найти отца.

      – Ну-ну, пошукай иголку в стоге сена! – заметил добродушный солдат. Этот солдат был старше всех и потому, как он говорил, как на нем мешковато сидело военное обмундирование, даже по большим корявым ладоням рук – чувствовалось, что он совсем недавно оторван от мирной работы колхозника.

      – Есть, видать, хочешь, да, окромя вот сухаря, нечем угостить, – он достал из кармана штанов сухарь, сдул с него пыль и подал мне.

      Эту доброту человеческую, доброту простого русского солдата, подаренную с куском последнего сухаря, мне не забыть никогда. Он смотрел на меня, как я с жадностью грыз сухарь, и, несмотря на жару, рассуждал:

      – Бегит Россия! А почему бегит? Ну, ответь мне парень, по-своему вразумению – почему?

      – Брось, Иван, болтать лишнего. И охота тебе по жаре языком чесать?, сказал кто-то из солдат, но он не обратил на замечание товарища никакого внимания и, когда я стал говорить о преимуществе немцев в технике, оборвал меня:

      – Ех, парень, парень, гляжу на тебя – вроде и ученый ты, а того не доглядел, что он (немец) больше не танками и самолётами берёт, а хитростью. Вот и нас впустил под Харьков, а опосля, как вдарит с боков, ну в аккурат мы, как котята, в мешке оказались. Насилушку вырвались, а что побито-то, не спрашивай, а в плен сколько подалось! А ты говоришь – танки!

      Немного помолчал – добавил:

      – Оно, конечно, и танки – дело большое в войне, без них не навоюешь, да хитрость – еще больше.

      Я и остальные солдаты молчали. Не хотелось ни думать, ни говорить.

      Перед глазами всё та же картина: бесконечная знойная степь, отступающая Армия, подводы с беженцами, утомленный, лениво бредущий скот.

      Оглянулся СКАЧАТЬ