Есенин, его жёны и одалиски. Павел Николаев

Чтение книги онлайн.

      Вынуть выржавленный гвоздь.

      Завершающим аккордом года стал вечер Есенина в Тенишевском училище 22 ноября. Сергей Александрович читал стихи из книг «Радуница» и «Голубень», поэмы «Октоих» и «Пришествие». Публики было мало, вся она сбилась в передних рядах: десяток-другой людей от литературы и общественности, несколько друзей, несколько солдатских шинелей и районных жителей. Стихи встретили хорошо, а поэмы весьма сдержанно: смущали религиозные образы и не доходил до сознания их скрытый смысл. Но поэт был доволен: в громах исторических событий он утверждал значимость своего поэтического голоса.

      Последняя встреча. 1918 год начался для Есенина с визита к А.А. Блоку и продолжительного разговора с ним. Говорили о революции, о восставшем народе, об утверждении новой жизни, об отношении художника к происходящему, о творчестве и природе художественного образа, о путях развития литературы и её общественном долге.

      А. Блок

      На следующий день Александр Александрович сделал фрагментарную запись, дав ей название «О чём вчера говорил Есенин». Итак, о чём же?

      «Кольцов старший брат (его уж очень вымуштровали, Белинский не давал свободы); Клюев – средний – “и так и сяк” (изограф, слова собирает), а я – младший». Этими именами Есенин противопоставлял крестьянских поэтов всей русской литературе. Мысли об этом воплотил в следующих поэтических строках:

      О Русь, взмахни крылами,

      Поставь иную крепь!

      С иными именами

      Встаёт иная степь.

      По голубой долине,

      Меж тёлок и коров,

      Идёт в златой ряднине

      Твой Алексей Кольцов.

      В руках – краюха хлеба,

      Уста – вишнёвый сок.

      И вызвездило небо

      Пастушеский рожок.

      За ним, с снегов и ветра,

      Из монастырских врат,

      Идёт, одетый светом,

      Его середний брат.

      От Вытегры до Шуи

      Он избродил весь край

      И выбрал кличку – Клюев,

      Смиренный Миколай.

      А там, за взгорьем смолым,

      Иду, тропу тая,

      Кудрявый и весёлый,

      Такой разбойный я.

      Долга, крута дорога,

      Несчётны склоны гор;

      Но даже с тайной Бога

      Веду я тайно спор…

      По мнению Есенина, все столичные литераторы были западниками и задачей крестьянских поэтов и писателей являлось противостояние им. По СКАЧАТЬ