Я исповедуюсь. Жауме Кабре

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ de… d’utiliser des filles de quinze ou seize ans. Je suis désolé d’être obligé de parler de tout ça[129].

      Нога, к счастью, перестала трястись, а то сегодня французский не лез в голову. Так что я смог вновь сосредоточиться на неудобоваримом испанском комиссара. Мне показалось, что Карсон бросил взгляд на мою ногу, чтобы удостовериться, что я больше ею не дергаю.

      – Желаете, чтобы я продолжал, сеньора?

      – Будьте добры.

      – Я думаю, что преступление против вашего мужа совершил отец одной из девочек, которых покойный заставил заниматься проституцией. Видите ли, перед тем как отправить их в публичный дом, он испытывал их лично. Вы меня понимаете? – И уточнил с нажимом: – Лишал их девственности.

      – Даже так?

      – Да.

      – То есть двойное преступление.

      – Да, содержание публичного дома и изнасилование несовершеннолетних. Трудно поверить в этот ужас. Мурашки по коже от мысли об этих девочках. Или их родителях. Не возражаете, если я закурю?

      – Даже не думайте курить тут, комиссар!

      – Если хотите, мы можем продолжать расследование и найти отчаявшегося отца, который, совершив правосудие на свой манер, исчез. Но любое наше действие выставит на всеобщее обозрение грязное белье вашего мужа.

      Тишина. Нога угрожала начать de bouger encore une fois[130]. Какие-то звуки. Возможно, разочарованный комиссар убирал свою сигару. Внезапно мамин голос:

      – Знаете что, комиссар?

      – Да?

      – Вы были правы. Я не верю ни единому вашему слову. Все это вы выдумали. Только надо понять – зачем?

      – Видите? Видите? Я вас предупреждал, что так будет. – Повысив голос: – Предупреждал или нет? А?

      – Это не аргумент.

      – Если вы не боитесь последствий, я могу размотать клубок до конца. Какие мерзости при этом могут всплыть на поверхность… об этом знает только ваш муж.

      – Всего доброго, комиссар. Это была хорошая попытка.

      Мама говорила, как Олд Шаттерхенд, немного выпендриваясь. Мне это понравилось. Карсон и Черный Орел были под впечатлением. Настолько, что Черный Орел вечером попросил меня звать его Виннету[131], но я не согласился. Мама сказала комиссару всего доброго и даже не шелохнулась. Набравшись опыта, наводя порядок в делах магазина, она приобрела вкус к хорошо продуманным мизансценам. Полицейскому не оставалось ничего иного, как подняться со стула, – согласен он или нет. А мне надо было обдумать теперь все рассказанное комиссаром об отце (пусть я не все до конца понял) и решить: верить или нет.

      – Хау!

      – Да? Публичный дом… и что за второе слово?

      – Плаституния? – попробовал вспомнить Карсон.

      – Не знаю… Что-то вроде этого…

      – Тогда сначала посмотрим «публичный дом». В словаре «Эспаза», да.

      – «Публичный дом: дом терпимости, лупанарий, бордель».

      – Черт… Нужно смотреть том на «Д». Вот.

      – «Дом терпимости: СКАЧАТЬ