Пристав Дерябин. Пушки выдвигают. Сергей Николаевич Сергеев-Ценский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ на его жену, и он почувствовал к ней самую большую нежность, на какую только был способен.

      – Я не герой, конечно, – говорил в этот день поздно вечером Кашнев Неониле Лаврентьевне. – И тебе было известно, что я – самый обыкновенный средний человек, акцизный чиновник. Больше никуда не пригодился в жизни. Война ошеломила меня. Я потерял девять десятых прежнего себя за время, когда стал участником войны. И я ведь не обещал тебе никаких золотых гор, ни того, что ты станешь когда-нибудь генеральшей. Власть над многими людьми? Нет! Это меня всегда пугало даже, а не то чтобы привлекало. И даже постройка дома, – если даже допустить, что когда-нибудь мы с тобой доживем до этого, – я скажу тебе наперед, что буду обходить ту улицу, на которой будут рабочие строить нам этот дом. Меня будет пугать уже одно то, что какие-то плотники, каменщики, штукатуры, кровельщики, печники, маляры будут делать это не для себя, а для меня, которого они совсем не знают, который им, как человек, совсем не нужен… А вот приставу этому, Дерябину, и я оказался нужен, как почему-то все люди кругом. И здесь, в нашем городе, ему тесно, – давай ему Петербург, – столицу России! Он самой природой создан для того, чтобы командовать, кричать, наводить порядок, ловить на улицах воров и грабителей, покупать женщин за двадцать рублей… И ему не перечь! Он – судьба сотен людей, а стремится к тому, чтобы стать не кем иным, как судьбою тысяч! Откуда в нем такая закваска? Этого я не пойму… Да и зачем мне ломать голову над этим? Однако вот такими и держится вся наша жизнь!

      – А как дело с реалистом Красовицким? – спросила Неонила Лаврентьевна, чтобы отвлечь его от явно тяжелых для него мыслей. – У нас в гимназии говорят, что он произвел нападение на даму в банке, чтобы покрыть карточный долг отца: отец его будто бы проигрался в клубе…

      – Неужели говорят и такую чушь? – изумился Кашнев.

      – Я так слышала мельком от одной нашей учительницы… Мне тоже показалось чепухой это, – однако же вот сочиняет же кто-то в таком духе…

      – Во-первых, старый Красовицкий совсем не похож на какого-то записного картежника, – вспоминая картежников-офицеров, начал пылко опровергать этот слух Кашнев. – Картежники – народ бесшабашный и приверженный вдобавок к спиртному, а этот…

      – Да говорят, что и Красовицкий тоже порядочный пьяница, – вспомнила Неонила Лаврентьевна.

      – Я видел его раза три, – он был совершенно трезвый… только что походил на пьяного, потому что очень убит был горем. Если я доживу до такого ужаса, что с нашим Федей случится то же, что с Адрианом Красовицким…

      – Замолчи, пожалуйста! – протянула руку к самым его губам Неонила Лаврентьевна, но Кашнев все-таки закончил:

      – То я тоже буду казаться всем пьяным!

XVIII

      Однако, когда через день после того встретил его на улице Красовицкий и заговорил о возможностях защиты сына, Кашнев отозвался на это сухо:

      – Мне кажется, слишком забегаете вы вперед, так как дело вашего сына только что передано судебному следователю, СКАЧАТЬ