Толковый словарь Эс Джей. Эллейн Л. Уэбстер

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ подходят ко мне. Доктор Чарльзуорт включает яркую лампу. Свободной рукой я закрываю лицо, потому что свет раздражает глаза.

      Я слышу шелест пластика и щелчок резинки. Чувствую, как кто-то трогает мой живот. Они в резиновых перчатках! Они что, думают, что могут что-то от меня подхватить?! Меня уже осматривали врачи, конечно, но не так. Это унизительно. Я хочу уйти! Я хочу пойти домой сейчас же! Я хочу убежать по дороге в своей тоге-рубашке-простынке-черт-знает-в-чём-еще, забраться под кровать и никогда больше оттуда не показываться.

      – Видите, доктор Трэвис? Видите, как здесь отслаивается кожа?

      Ее резиновые руки тычут и колют.

      – Видите эту приподнятую и утолщенную кожу? Это от постоянного трения и расчесывания. А это видите? Здесь значительная атрофия.

      Я чувствую на себе другие руки, но уже без перчаток – они теплые и мягкие. Кожа к коже.

      Доктор Чарльзуорт цыкает.

      – Нужно надеть перчатки, доктор Трэвис.

      – Не вижу необходимости, – тянет он слова со своим прекрасным акцентом.

      – Это должно быть привычкой, вне зависимости от необходимости, – говорит доктор Чарльзуорт. – Видите? Кожа лопнула и мокнет.

      Я лежу не шевелясь, чувствуя на себе их руки, слушая их «хм» и «угу» и докторские разговоры на докторском языке, который я не понимаю. Они просят меня перевернуться на живот, чтобы осмотреть спину. Я сама никогда не видела свою спину. У мамы в спальне есть длинное зеркало, вмонтированное в стену, и я стояла перед ним, пытаясь заглянуть через плечо, но моя шея не как у жирафа, поэтому я смогла увидеть только кое-что. Но я могу ее потрогать – она грубая там, где я чешусь, похожа на наждачку и вся в чешуйках. В неровных, бугристых, комковатых кусках, будто кто-то вымазал меня дегтем и обсыпал гравием. Как бы моя спина ни выглядела, я уверена, она совсем не похожа на спины женщин из журналов. Интересно, доктор Трэвис не начнет изрыгать свои кишки прямо на пол от такого зрелища? Я, должно быть, самое мерзкое из живых существ.

      Я лежу лицом в простыню, а они водят руками по моим ногам. Я могу представить, что они трогают: вздутые круглые рубцы, потрескавшиеся и сочащиеся. Маленькие пятна запекшейся крови. Наросты, которые я соскребаю ногтями. Утолщения на коже, больше похожие на резину. И странные красные обожженные очаги, окруженные белоснежной кожей. Мое тело напоминает поле битвы: краснокожие берут верх над бледнолицыми.

      – Вы не преувеличивали, миссис Бэклер, – говорит доктор Чарльзуорт. – Ваша дочь, должно быть, жестоко страдает от своего состояния.

      – Я не понимаю, – говорит мама, поперхнувшись.

      Ну вот опять. Я уже слышала это миллион раз – речь, которую она произносит всем, кто готов слушать.

      – Я не пила алкоголь во время беременности. Я не ела никакого мягкого сыра или копченого мяса. Когда она родилась, все медсестры восхищались ее мягкой молочной кожей. Я кормила ее грудью до девяти месяцев. Я не вводила слишком рано твердую пищу. Я не знаю, что я сделала не так.

      – В этом нет вашей вины, миссис Бэклер, – говорит доктор Чарльзуорт.

      – У СКАЧАТЬ