Обыкновенная любовь. Сергей Хоршев-Ольховский

Чтение книги онлайн.

      – Ничего. А что, собственно, я должен знать?

      – Тут, понимаешь, такое дело… – отвёл Иван глаза в сторону.

      – Что ты мямлишь? Говори прямо!

      – Во вторник твой отец дал тебе телеграмму.

      – Телеграмму?! Во вторник?! – предчувствуя недоброе, закричал Павел. – Но в понедельник я уже уехал из воинской части! Говори скорее! Говори! – стал он трясти Ивана за грудки. – Что случилось?!

      – Умерла твоя мама. Сколько могли, ждали тебя.

      Павел сразу обмяк, бросил новенькие дембельские чемоданы, обклеенные красивыми картинками, на мокрый бетон моста и мешковато рухнул на один из них.

      Иван попытался утешить товарища добрым словом, но скоро понял, что в данной ситуации лучше дать ему выстрадаться самому.

      Павел сидел на мосту долго. Мимо него то и дело сновали люди. Одни спешили на работу, другие – на учёбу, третьи – на поезд… А иные и сами не знали, куда их несут ноги. Им всем не было никакого дела до горя Павла, и все они подозрительно косились на него, принимая за пьяненького отпускника. Только сердобольные неторопливые старушки, засеменившие по мосту немного позднее, протягивали ему пирожочек или яблочко и, утирая фартуком слезу, вспоминали своих внучат, тоже исполняющих свой нелёгкий долг перед Родиной на её далёких, бескрайних просторах. А старички, сами познавшие тягость воинской службы, даже предлагали опохмелиться. Павел ни с кем не заговаривал и ни у кого ничего не брал. Он молча выкурил пачку сигарет и уже полез в карман за другой, когда увидел прибывший на рядом расположенную автостанцию автобус из его родной деревни. Из автобуса тотчас стали выскакивать односельчане с большими сумками. Они приехали за покупками в городские магазины и на базар. Многих из них Павел сразу узнал и испугался, что его тоже узнают и станут приставать с длинными соболезнованиями и нудными расспросами о том, как же он умудрился опоздать на похороны. Он как по команде вскочил на ноги, схватил чемоданы и побежал по ступенькам железнодорожного моста вниз, издавая подковками солдатских сапог звонкую трель, походившую на серебристый звон бубенцов. А куда бежал, сам толком не знал. Он хотел только одного: чтобы ему никто не докучал в эту трудную минуту.

      – Эй, отец! Встречай служивого! – радостно прокричал из кабины старенького, изрядно потрёпанного временем долгоносого грузовика ЗИС[19], остановившегося рядом с домом Ткачёвых, шофёр партизанского вида, облачённый в видавшую виды полинялую и местами подлатанную солдатскую гимнастёрку, и, азартно потирая замасленные руки, деловито добавил: – Да готовь поскорее сто грамм. А то и все двести. Командировочным полагается вдвойне.

      Павел неуверенно открыл дверцу и не по-солдатски нерасторопно выпрыгнул из кабины. Той искромётной, обжигающей разум и сердце радости, которую чувствуют все солдаты, возвращающиеся в отчий дом, не было. Вместо этого его охватило другое чувство – чувство щемящей, никогда ранее не испытанной тоски. Три года[20] ждал он той минуты, когда его встретит СКАЧАТЬ