Волчий паспорт. Евгений Евтушенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Врете! А если и знаете, то знаете…

      И он стал на память читать мне строки Пастернака, действительно неизвестные мне.

      – Николай Александрович, опять вы Пастернака читаете! – шутливо пригрозила ему машинистка, иронически показывая на дверь, где крупно было написано «Редактор».

      – Слава богу, мы все-таки в спортивной редакции, – усмехнулся Тарасов.

      Он склонился со мной над тетрадкой и стал объяснять мне, что хорошо и что плохо. Особенно он не выносил вялости, водянистости. Все экспериментальное, находящееся иногда даже на грани безвкусицы, хвалил.

      Потом спросил меня:

      – Вы куда-нибудь торопитесь? Я хочу познакомить вас с одним моим другом, физиком.

      Тарасов позвонил куда-то. Через некоторое время в редакцию пришел бледный человек тоже лет тридцати, с огромным лбом, судорожными движениями. Под мышкой он держал шахматную доску.

      – Это мой друг – физик Володя Барлас, – сказал Тарасов. – А это поэт Евгений Евтушенко…

      Тарасов был первым человеком, который назвал меня поэтом.

      – Поэт? – недоверчиво поднял брови Барлас. – Это, знаете ли, многое… – И недоверчиво хмыкнул.

      Мне он сначала почему-то показался ненормальным.

      Мы вышли втроем из редакции в шумящую молодой июньской листвой Москву 1949 года.

      – Поэт, – задумчиво повторил Барлас. – Ну а что же вы хотите сказать миру?

      – Он хочет сказать миру, что он поэт. Это уже кое-что для начала, – защищал меня Тарасов.

      Он волновался.

      Видимо, этот странный человек с шахматной доской под мышкой и с огромным марсианским лбом многое означал для него. И видимо, для Тарасова уже кое-что означал и я.

      Продолжая идти, я стал читать стихи: одно, второе, третье.

      – Ну вот что, – наконец сказал Барлас, пронзительно глядя на меня, – конечно, вы талантливы… У вас есть напор, есть какой-то звон и гуденье в строчках… Но я пока не вижу за вашей душой ничего, кроме желания убедить мир, что вы талантливы. Мир еще, разумеется, не убежден в этом, и сделать это будет не так легко. Но, предположим, мир поверит в вас. Мир будет ждать от вас каких-то очень важных слов. Что вы скажете?

      – Володя, ему же только пятнадцать лет… – снова вступился за меня Тарасов.

      – Надо об этом думать уже сейчас. Потом поздно будет, – жестко сказал Барлас.

      – Все придет само собой. Главное для него – писать и ни о чем не думать. Ты слишком преувеличиваешь рациональное начало в поэзии, – возражал Тарасов.

      – Само собой ничего не приходит… Эмоции – это прекрасно. Но только эмоции – это все-таки очень мало.

      Я навсегда благодарен судьбе за то, что она послала мне встречу с этими людьми, во многом определившую мой дальнейший путь. Оба они хотели когда-то стать писателями, и у них это пока не получилось. Они видели во мне как бы свою неосуществленную молодость и хотели, чтобы надежды их молодости осуществились во мне. Мы бродили втроем всю ночь. И, расставаясь уже на рассвете, Тарасов ласково сказал мне, глядя на часы:

      – Ну, СКАЧАТЬ