Повседневная жизнь осажденного Ленинграда в дневниках очевидцев и документах. Коллектив авторов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ озера. ‹…› Опять роем окопы. Остановились в школе. Обживаемся, несем караульную службу. Обедаем у рыбаков и на кухне. ‹…› Осенний холодный, ветреный день. Иду с рыбаками на озеро на ловлю рыбы. Среди рыбаков тесть брата. Старик – типичный рыбак. Знаю его пятнадцать лет. Не видел семь-восемь. Расспрашиваем друг друга об общих знакомых и говорим о настоящих событиях. Нас четверо: три рыбака и я – их «конвоир». Одних их опасаются отпускать на озеро. Натягиваем парус и разводим костерок на баркасе. Долго ищем кубас[7]. Сильный ветер рябит воду и слезит глаза. Баркас убаюкивает. Тянем сети. Я жадно смотрю на трепещущее серебро. В корзину летят сиги и окуни. Попадают щуки, налимы и судаки, но их мало.

      Баркас тяжелеет от грузов и рыбы. Около сорока сетей вынули. Три огромные корзины наполнили рыбой. Она медленно умирала на моих глазах, судорожно шевеля жабрами, некоторые долго трепетали, подпрыгивали, сверкая в хрустальном воздухе.

      Над нами летали чайки и самолеты, свои и чужие. Мы были в открытом море, верстах в десяти от берега. Видели только береговой маяк и суда. После труда праведного опять развели костер. Варили уху из сигов и натягивали паруса. Опять говорили о текущем моменте. Старики были довольны уловом, я – поездкой с ними. Вернулись засветло, возвращались против ветра на веслах. Сильный ветер на озере. Серые осенние дни. Тоска по родному городу и друзьям.

      Дозоры. Неожиданный отъезд среди ночи. Всего четыре дня пробыли в покое. Ночь. Дележка сухого пайка. Озабоченные нервные лица. Смерть связиста. Ночной поход по непролазной грязи в поселок Морозова. Идем всю ночь с короткими привалами. Не знаю, куда и зачем. Делаем всевозможные предположения.

* * *

      Шли до рассвета. На рассвете встретили старика-крестьянина лет семидесяти, старик бодрый, все зубы целы. Он нам рассказал, что в деревне Крупы расположились немцы. Они там гуляют вовсю. Пьют, заводя патефон, танцуют с нашими девками. Ходят в лес к крестьянам покупать яйца, кур, поросят за николаевские деньги. За яйца платят 16 коп. десяток. Командир нашего отряда решил уничтожить их. Мы переправились на рыбацких скорлупках через речонку и сделали большой привал: отдохнули, доели, у кого были сухари, покурили, умылись. С наступлением темноты пошли к селу. Всю ночь мы бродили по болоту вокруг деревни, а когда рассвело, разбились на две группы. Одна должна была остаться в засаде, а другая пойдет на село. План оказался неудачным. Взвод, в котором находился я, должен был первым войти в село. Остальные на дистанции двести-триста метров по сторонам.

      Приготовились, зарядили гранаты, пошли. Впереди метров на пятьсот пустое поле. На возвышенности горбилось несколько домов. Вместо того чтобы войти в деревню с фронта, где открытого места всего 100–150 метров, мы пошли с тыла. Шли во весь рост. Шумели, переговаривались.

      Два отделения выступили вперед. Неожиданно прозвучала четкая громкая команда на немецком языке. Не успели мы переглянуться, как на нас обрушился ливень трассирующих пуль. Заговорили две пушки, два миномета. СКАЧАТЬ