Шильонский узник. Джордж Гордон Байрон

Чтение книги онлайн.

      И вся душа в очах сверкает, —

      И думы тайной полон взор.

      Как спертый дубами

      Поток, разъярясь,

      Бушует волнами,

      В долину стремясь;

      Как ночью зарницы

      Из тучи блестят, —

      Сквозь темны ресницы

      Так очи горят.

      Ни конь, оживленный

      Военной трубой,

      Ни лев, уязвленный

      Внезапной стрелой,

      Ни варвар, смятенный

      Полночной порой,

      Страшней не трепещет,

      Когда вдруг заблещет

      Кинжал роковой.

      Как он, в пылу любви мятежной,

      Дрожал при клятве девы нежной,

      И все, что думал, что таил,

      В порыве пламенном открыл:

      «Моя, и будешь ты моею!

      Моя и здесь, моя и там!

      Мы клятвой связаны твоею,

      Она свята обоим нам;

      Ту клятву, верь, – ее внушила

      Тебе таинственно любовь.

      Не знаешь ты, какую кровь

      Она одна остановила!

      Но не бледней – тобой, в тебе

      Все мило, все священно мне.

      Я всех сокровищ драгоценных,

      У Истакара сокровенных

      В пещерах глубоко в земле,

      За кудри не возьму младые,

      Небрежно в кольца завитые

      На девственном твоем челе.

      Как страшно тучи надо мною

      Сегодня грянули грозою…

      Мне смел сказать родитель твой,

      Что вял и робок я душой,

      Что будто я рожден рабой…

      Теперь узнает он, надменный,

      Кто сын рабы его презренной!..

      Увидит он, таков ли я,

      Чтоб мог он устрашить меня!

      И по тебе, быть может, снова

      Я назову его отцом.

      Но о сердечном, о святом

      Обете нашем ты ни слова.

      Известен мне коварный бей…

      Он смел искать руки твоей!

      Его чины, его именья, —

      Плоды неправды, ухищренья.

      Он с Негропонтских берегов,

      Не лучше родом он жидов.

      Но знай, судьба не так сурова,

      Лишь тайной клятвы не открой,

      А спор ему иметь со мной!

      Уж месть на черный день готова —

      Есть и кинжалы, и друзья…

      И ты не ведаешь, кто я».

      XIII