Экспресс-курс по русской литературе. Все самое важное. Ирина Лукьянова

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ укреплением собственной власти. Очень скоро от этого тщательно выстроенного могущества не останется и следа: страну ожидает Смутное время, церковь ждет раскол. А литературу – рывок в будущее.

      XVII век: сложный человек в сложном мире

      Я – личность

      XVII век в истории России выдался нелегким: это «Смутное время», «бунташный век» – время голода и бедствий, восстаний, войн, борьбы за престол, время крушения старых династий и появления новых.

      Человек больше не чувствует себя в безопасности. Жизнь перестала быть понятной и предсказуемой. Трудно надеяться на «тихое безмолвное житие во всяком благочестии и чистоте», как православные христиане просят во время сугубой ектеньи, молитвенного последования на богослужении: ведь даже самый благочестивый образ жизни не страхует от голода, разорения, злодейского навета.

      Раньше мир был понятен и разумно устроен – почти как пирамида: вверху царь, под ним бояре и дворяне, купцы и ремесленники, ниже всех крестьяне; каждый на своем месте, каждый выполняет свои обязанности, каждый ожидает воздаяния если не в земной жизни, то в загробной.

      Сейчас мир перевернулся. Брат восстает на брата, слуга на господина, царедворец на царя – и наверху социальной пирамиды оказывается не самый достойный, не самый благочестивый, а самый деятельный, самый быстрый, самый предприимчивый. Время выдвигает новых героев – активных, динамичных, способных быстро принимать решения. Время заставляет сомневаться в аксиомах, оспаривать неколебимые прежде истины. Время заставляет задуматься: кто я такой, чего я хочу. И литература открывает для себя человеческую личность с ее ценностями, стремлениями, изменчивостью. Это особенность возрожденческой культуры – осознание человеческой самости и человеческой сложности; вряд ли можно говорить о Возрождении применительно к русской литературе и культуре, Возрождения в России как такового не было, хотя некоторые исследователи находят в культуре отдельные его элементы – но ренессансный ветер уже начинает веять.

      Литературный герой становится сложнее: он уже не просто праведник или грешник, черный или белый, – он разный; особенно ясно это видно в изображении исторических персонажей в хрониках: особенно неоднозначным оказывается в изображении современников-хроникеров Борис Годунов.

      Литература выходит из детского возраста. Ее герой покидает понятный, предсказуемый мир детской – и оказывается в сложном, огромном и несправедливом мире. Он стоит один на метафизическом ветру. Шатаются представления о добре и зле, справедливом воздаянии за грех – вообще сами основы жизни. Жить в мире тревожно и страшно, никакие добродетели, никакое соблюдение правил не гарантируют покоя, достатка, счастья. И в книгах ответа не найти. Анонимный автор «Плача о конечном разорении Московского царства» так и пишет: «И ни едина книга богословец, ниже жития святых, и ни философския, ни царьственныя книги, ни гранографы, СКАЧАТЬ