Страх. Анатолий Рыбаков

Чтение книги онлайн.

      Саша пробегал глазами по газетным листам.

      – Вот что говорит Сталин о народе: «Людей надо заботливо и внимательно выращивать, как садовник выращивает облюбованное плодовое дерево».

      – Кавказская цветистость, – снова перебила его Лидия Григорьевна, – «садовник», «дерево». Сколько миллионов этих «деревьев» он вырубил на селе, сколько миллионов погибли с голода? Вы его не знаете, а я знаю. Много лет видела вот так, как вижу вас сейчас. Люди, жизни – для него ничто, он хуже уголовника, кого угодно убьет, если понадобится. Он актер, может сыграть любую роль. Сейчас он говорит о людях, льстит народу. Так поступали все тираны. Умный тиран всегда льстит народу, на словах, конечно, а на деле он его уничтожает. Такие мысли не приходили вам в голову?

      Да, такие мысли приходили Саше в голову и не могли не прийти. Но, вчитываясь в речи Сталина, он стремился понять этого человека сам, по-своему, а не так, как представляла его Лидия Григорьевна, пронизанная ненавистью к нему.

      – Молчите?

      Она насмешливо оглядела Сашу, задержала взгляд на обшлагах его брюк.

      – Что же вы ходите в таких обтрепанных брюках?

      Саша покраснел. Брюки были единственные, и в Москве у него не было запасных брюк, только костюм, который подарил Марк.

      – Я обстригаю бахрому ножницами.

      – Остроумно… Посидите за занавеской, я приведу в порядок ваши брюки.

      Тон был, как всегда, категоричный.

      Потом Лидия Григорьевна протянула ему подшитые брюки.

      – Одевайтесь!

      Он оделся, вышел из-за занавески.

      Тарасик все сидел на прежнем месте, играл деревяшкой.

      – Тарасик, – сказал Саша, – пойдем на улицу, погуляем.

      Тарасик вопросительно посмотрел на Лидию Григорьевну.

      – Иди, – сказала Лидия Григорьевна, – сидишь целыми днями дома, иди!

      Она одела Тарасика, перевязала его платком крест-накрест, хотя было уже не так холодно, и они с Сашей вышли на улицу, пошли к Ангаре.

      Мальчик шел рядом с ним, серьезный, молчаливый, маленький, неуклюжий в перевязанном крест-накрест платке.

      – Сколько тебе лет? – спросил Саша.

      – Не знаю… семь, однако.

      – Значит, знаешь. Читать умеешь?

      – Не.

      – Буквы знаешь?

      – Знаю.

      – А стихи?

      – Не.

      – А тебе мама стихи читает?

      – Читает.

      – Какие?

      – Не помню.

      – Хочешь, я тебе почитаю?

      – Хочу.

      Они стояли над Ангарой. Пригревало. Тарасик мотал головой, видно, ему было жарко.

      Саша ослабил узел платка.

      – Лучше?

      – Ага.

      Тарасик вынул руки из рукавиц, они висели на шнурке.

      Саша СКАЧАТЬ