Страх. Анатолий Рыбаков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ никаких разговоров не было. Не могу же я их придумать.

      Хотя вся обстановка – и этот кабинет, и этот автомат Альтман со своим монотонным голосом – пугала Вадима, внутренне он немного успокоился: он уязвим только со стороны Вики, но о Вике речи нет. А контрреволюционные разговоры – тут какая-то ошибка, какое-то недоразумение.

      Альтман молчал, в его глазах не было ни мысли, ни чувства. Потом он перевернул листок, посмотрел фамилию, имя и отчество Вадима.

      – Вадим Андреевич!

      Этот жест был оскорбителен. Альтман не скрывает, что даже не помнит его имени-отчества, не дал себе труда запомнить его: мол, это ему ни к чему.

      – Вадим Андреевич!

      Он в первый раз посмотрел Вадиму прямо в глаза, и Вадим похолодел от страха: столько ненависти было в этом взгляде, в неумолимом палаческом прищуре.

      – Но я…

      – Что «я», «я», – тихий голос Альтмана был готов взорваться, перейти на крик, – я вам повторяю: вы забываете, где находитесь. Мы вас вызвали сюда не для того, чтобы вы нас просвещали, понятно вам это или не понятно?

      – Конечно, конечно, – угодливо подтвердил Вадим.

      Альтман замолчал, потом прежним унылым голосом спросил:

      – С какими иностранными подданными вы встречаетесь?

      Наконец! Подбирается к Вике. Ясно!

      Вадим изобразил на лице недоумение.

      – Я лично с иностранными подданными не встречаюсь.

      Альтман опять посмотрел ему прямо в глаза, и Вадим снова похолодел от этого палаческого прищура.

      – В жизни не видели ни одного иностранца?

      – Почему же? Видел, конечно.

      – Где?

      – Иностранцы бывают в доме моего отца. Мой отец – профессор медицины, очень крупная величина, знаете, мировое имя… И конечно, его посещают иностранные ученые, официально, с ведома руковод. ящих инстанций… Я не медик, не участвовал в их беседах, кстати, на их беседах всегда присутствовали официальные лица… Но я помню некоторые имена. Несколько лет назад отца посетил профессор Берлинского университета Крамер, другой профессор – Россолини, так, кажется. Профессор Колумбийского университета, не помню его фамилию, его называли Сэм Вениаминович.

      Альтман что-то записал на бумажке. Неужели фамилии этих профессоров? Странно! О них можно прочитать в газетах.

      Упомянул Вадим и профессора Игумнова, и Анатолия Васильевича Луначарского, приходивших в их дом с иностранцами. Назвал одного польского профессора, он приходил с Глинским, известным партийным работником, другом и соратником Владимира Ильича Ленина, назвал еще несколько имен. И замолчал.

      Молчал некоторое время и Альтман, затем спросил:

      – Ну и о чем вы разговаривали с этими иностранцами?

      – Я лично ни о чем. Это были знакомые отца.

      – А вы сидели за столом?

      – Иногда сидел.

      – Ну и что?

      – Я не понимаю…

   &nbs СКАЧАТЬ