Письма к незнакомцу. Книга 4. Любовь. Андрей Алексеевич Мурай
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Письма к незнакомцу. Книга 4. Любовь - Андрей Алексеевич Мурай страница 20

СКАЧАТЬ и алкали они перебраться на облюбованную ими мужскую чашу.

      А что там, на мужской? Что в душе Евгения? А ничего. Она отдыхала. «Душа вкушает сладкий сон»60. Душа «парует», словно пашня. «Но получив посланье Тани,// Онегин живо тронут был», однако тронут не настолько, чтобы жениться… А чем ещё кончаются любовные интрижки в сельской местности?

      Онегин вежливо отстранился, повёл себя, как наставник, а не «повеса пылкий»:

      «Не отпирайтесь, я прочёл…», «Учитесь властвовать собою…», «Судите же, какие розы…»

      Она-то надеялась на участь Клариссы, она-то видела в Онегине любвеобильного и коварного Ловласа, а он повёл себя, как проповедник…А далее Онегин, если не считать «мгновенной нежности очей» на именинах Тани, повёл себя уж совсем отстранённо, как говорят ныне, «отморозился», и все 100% любви в душе Татьяны медленно истлели…

      Что наши лучшие желанья,

      Что наши свежие мечтанья

      Истлели быстрой чередой,

      Как листья осенью гнилой.

      Грустно? Конечно, грустно. «Постоим, поплачем», – как рекомендовал арабский поэт61. Благо, и погода соответствующая, «за окном, то дождь, то снег», зябко и мерзковато, гнилая осень на излёте, я даже излился в четверостишии:

      Дождливой поздней осени приметы

      Стихом живописуют все поэты.

      И Пушкин превознёс её, но я

      Признаться, не люблю ноябр-р-рь.

      А что в романе?

      А в романе новый поворот. Мы в Петербурге. Перед нами «Блистая взорами, Евгений//Стоит подобно грозной тени». Он снова в свете, он влюблён. И в кого же – в Татьяну! Причина его чувства – уязвление, хлёсткий удар по мужскому самолюбию. Вызов, подобный тому, что был прислан с Зарецким…

      «У ней и бровь не шевельнулась, Не сжала даже губ она», негодная кокетка, «та самая Татьяна, «Которой он наедине//Читал когда то наставленья…», ранее при виде его трепетавшая, «Так зайчик в озими трепещет,//Увидя вдруг издалека//В кусты припадшего стрелка», красневшая, бледневшая, сидит себе в малиновом берете и в ус не дует. На него ( Богом посланного!) смотрит эта фря великосветская, как на неодушевлённый предмет, говорит с ним (хранителем до гроба!), как с привычным домашним животным… Ещё и муж этот рядом топчется, а в чужих руках… Вы помните, у Овидия… А помните у Пушкина:

      О люди! Все похожи вы

      На прародительницу Еву:

      Что вам дано, то не влечёт;

      Вас непрестанно змий зовёт

      К себе, к таинственному древу:

      Запретный плод вам подавай,

      А без него вам рай не рай.

      И заметьте, опять контраст – любимец драматургов. Вновь лёд и пламень: нынешний светский холодный взгляд – и прошлая деревенская горячая любовь. Душа Онегина ожглась холодом, и он влюбился… Евгений мучается, страдает, хандрит, места себе не находит, пишет своё письмо к предмету страсти, и вот развязка, ответная проповедь: «Довольно; встаньте. Я должна// Вам объясниться откровенно…», «Как с вашим сердцем и умом// Быть чувства мелкого рабом?..»

      И СКАЧАТЬ



<p>60</p>

Из стихотворения Пушкина «Поэт».

<p>61</p>

Имру-уль-Кайс. Родился около 501 года умер около 544, князь арабского племени кинда.