Письма к незнакомцу. Книга 4. Любовь. Андрей Алексеевич Мурай

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ с твёрдым убеждением, что Пушкин гениальный уборщик, в руках которого всё спориться, всё ладиться и само собой по местам становится. Вашему покорному эпистолярному слуге повезло гораздо более. Можно сказать привалило. Да одному ли мне? Читаем Давида Самойлова:59 «И папа поёт мне: “Как ныне //Сбирается вещий Олег…”» Мне же мама напевала: «Не пой, красавица, при мне// Ты песен Грузии печальной…» Бабушка рассказала, как в кубанской станице басовитый казак возмущался: «Ну, шо вы тычите Пушкин, Пушкин… Вы послушайте нашу старинную казачью песню…» И запел: «Буря мглою небо кроет…» Дядя, приходя с рыбалки, шутил тонким голосом: «Тятя, тятя, наши сети// Притащили мертвеца…» Дедушка прочитал: «Там царь Кощей на златом чахнет;// Там русских дух… там Русью пахнет!» – и воскликнул: «Эх, молодец, Александр Сергеевич!..»

      Ну-с, после многих вольных отступлений, необязательных проволочек и безответственных инсинуаций рассмотрим-таки роман «Евгений Онегин», а если быть точнее, отношения Татьяны и Онегина применительно к формуле любви, ранее заявленной нами.

      Который год педагоги внушают шкодникам… пардон, школьникам: «Татьяна – существо исключительное, натура глубокая… – и, заполнив лёгкие воздухом до самого до отказа, продолжают, – …любящая, страстная…»

      Вот как метко заметил гениальный критик Виссарион Григорьевич Белинский».

      А ребята думают: «А надо ли быть гениальным критиком, чтобы всё это заметить? Тут и козе понятно…»

      Любят наши учителя объяснять очевидное, но, скажите, кто-нибудь на уроке литературы попытался осмыслить, как «в глуши забытого селенья», среди обычных деревенских обывателей появилась эта исключительная натура, любимица автора и читающей публики? Спешу предложить Вам, Серкидон, свою версию. По секрету, между нами.Entre nous, как написал бы Пушкин Вяземскому.

      Татьяна мало что унаследовала от ближайших родственников. Девушка эта – забава, проделка, шутка генома. Любимая героиня Пушкина пришла на Землю, точно с иной планеты, и с удивлённой задумчивостью стала рассматривать человеческое бытие, дивясь тем глупостям, которыми занимаются окружающие. Душа Татьяны смолоду была сориентирована особым образом. Она не разменивалась по мелочам, её, избирательной и разборчивой душе, чужды были и «суета сует», и «ловля ветра». Она старательно собирала и выискивала драгоценные впечатления и ощущения, признаки и призраки бытия для того, чтобы уберечь их заветном сосуде.

      «Уж не в сосуде ли любви?..» – вздрогнете Вы, Серкидон, от неожиданной догадки.

      А где же ещё? Туда и приносилось всё самое ценное и существенное. Так другой, и тоже пушкинский, герой складывал в заветные сундуки горсти монет…

      Бесконечно и безнаказанно пополнять сосуд любви в буйные молодые годы дело рискованно. Вот уже заплескалось, засеребрилось у горлышка, у самого края. И начались поиски – кого бы омыть?.. Душа заволновалась:

      Давно её воображенье,

      Сгоряя негой и тоской,

      Алкало пищи роковой;

      Давно сердечное томленье

      Теснило ей младую грудь;

      Душа СКАЧАТЬ