Зодчий. Жизнь Николая Гумилева. Валерий Шубинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Федор Федорович Фидлер (1857–1917) был известен как собиратель рукописей, автографов, рисунков и пр., имеющих отношение к российской словесности (его квартиру на Николаевской улице, дом 67, называли даже музеем Фидлера), и в то же время как переводчик русской литературы на немецкий язык. В числе авторов, переведенных им, – Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Фонвизин, Кольцов, Некрасов, Тютчев, Фет, Надсон. Через руки Фидлера прошла чуть не вся русская поэзия – вплоть до Вячеслава Иванова и Брюсова. Редактируемые последним “Весы”, сообщая о 25-летии литературной деятельности Федора Федоровича, констатировали: “Г. Фидлер делает все доступное переводчику, который сам не обладает поэтическим даром. Его переводы грамотны и почти всегда правильны”. Наряду с крупными мастерами Фидлер переводил малоизвестных современникам и безвестных потомкам стихотворцев, с которыми вместе участвовал в кружке, именовавшемся “Вечера Случевского”, – Уманова-Каплуновского, Черниговца-Виньковецкого и других. В этом кружке произошла и его встреча с бывшим учеником – Гумилевым. Вспоминая об общении с ним в гимназические годы, Фидлер писал:

      <Гумилев> был моим учеником в гимназии Гуревича лишь один учебный год, 1896/97, и притом лишь в первом классе. Его четвертные оценки у меня были 3,2, 3,2, годовая 3… Если память мне не изменяет, он был исключен за неспособность к учебе (во всяком случае, я хорошо помню, что и другие учителя жаловались на него в учительской)… О его поведении я не могу сказать ничего плохого. И все-таки он был одним из самых несимпатичных моих учеников. Меня он тоже недолюбливал – я видел это по нему, хотя он этого и не показывал.

      Тем не менее документы свидетельствуют, что Гумилев занимался немецким все четыре года обучения в гимназии – причем все менее успешно.

      Видимо, былое обучение Гумилева у Фидлера и его слабая успеваемость были темой постоянных шуток; эта тема обыгрывается в многочисленных экспромтах Гумилева, посвященных переводчику. Вот для примера один из них – акростих:

      Фидлер, мой первый учитель

      И гроза моих юных дней,

      Дивно мне! Вы ли хотите

      Лестных от жертвы речей?

      Если теперь я поэт, что мне в том,

      Разве он мне незнаком,

      Ужас пред вашим судом?

      И еще одна запись Фидлера (22 ноября 1915 года):

      Я спросил у Гумилева, принимавшего участие в военных действиях на трех фронтах, приходилось ли ему быть свидетелем жестокости со стороны немцев. Он ответил: “Ничего такого я не видел и даже не слышал! Газетные враки!” – “Значит, немецкую жестокость вы испытали только тогда, когда были моим учеником в гимназии и получали у меня единицы?” – спросил я. Он подтвердил, засмеявшись[12].

      Впоследствии, в разговорах с Одоевцевой, сам Гумилев недоумевал: почему его детская тяга к самоутверждению не сказалась на учебе? Но если учился он хуже некуда, то читал запоем. Уже в раннем детстве, как мы видели, с СКАЧАТЬ