Зодчий. Жизнь Николая Гумилева. Валерий Шубинский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ любующегося румяными гвардейцами и боящегося державных устриц, Гумилев нигде не упоминает об аналогичных впечатлениях детства. Другое дело, что у Гумилева никаких писаных воспоминаний о детстве и нет. Единственное, чем мы располагаем, – устные рассказы, зафиксированные в известной мемуарной книге поэтессы Ирины Одоевцевой “На берегах Невы”. Та гладкость, с которой Одоевцева передавала в своих воспоминаниях разговоры чуть не полувековой давности, вызвала у многих нарекания, и мемуаристке пришлось оправдываться, ссылаясь на “стенографическую память”. Но даже если признать ее записи столь же аутентичными, как знаменитые “Разговоры с Гёте” Эккермана или, скажем, “Разговоры с Вячеславом Ивановым” Моисея Альтмана, устная речь, записанная чужой рукой, всегда преображается[3]. Так или иначе, перед нами описание детства поэта, стилизованное дважды – им самим и его ученицей.

      Мое детство было до крайности волшебным… Я был действительно колдовским ребенком. Я жил в каком-то мной самим созданном мире, не понимая, что это мир поэзии… Так, у нашей кошки Мурки были крылья и она ночами улетала в окно, а собака моей сводной сестры, старая и жирная, только притворялась собакой, а была – я один это знал – жабой… Да, я действительно был колдовской ребенок, маленький маг и волшебник. Таким я сам себя считал.

      Гумилев (разговор происходит в 1919 или 1920 году), очевидно, ссылается на свои строки, написанные около этого времени, – “Память”, одно из знаменитейших его стихотворений:

      Самый первый: некрасив и тонок,

      Полюбивший только сумрак рощ,

      Лист опавший, колдовской ребенок,

      Словом останавливавший дождь.

      Дерево да рыжая собака,

      Вот кого он взял себе в друзья.

      Память, Память, ты не сыщешь знака,

      Не уверишь мир, что то был я.

      Именно полный (по видимости) разрыв со своим первым, детским “я”, его полная удаленность и позволили Гумилеву незадолго до гибели приступить к созданию поэтической, возвышенной легенды о своем счастливом и волшебном детстве. Легенды, в которой, конечно, отразилась какая-то реальность. Будто бы маленький Гумилев действительно пытался колдовать, останавливая дождь. Но не забудем, что в том же 1919 году (и тем же размером!) написано не менее знаменитое “Слово”:

      …Солнце останавливали словом,

      Словом разрушали города.

      Гумилеву было жизненно важно доказать себе и другим, что он (опять цитируя Одоевцеву) “родился поэтом”, что ему с детства были доступны начатки самой великой и священной магии.

      Еще один эпизод из разговоров с Одоевцевой – по видимости юмористический, на самом деле развивающий “магическую” тему. “Моя мать часто рассказывала мне о своих поездках за границу (Когда? Вероятно, уже после брака, но до рождения сыновей. – В. Ш.), об Италии. Особенно о музеях, о картинах и статуях. Мне казалось, она скучает по музеям”. Мальчик решил сделать СКАЧАТЬ