Хроника жестокости. Нацуо Кирино

Чтение книги онлайн.

      В микрорайоне жили, должно быть, тысяч двадцать, не меньше. Он походил на одинокий голубой остров в океане. Там были школы – начальная и средняя, супермаркет, то есть все, что нужно для жизни. Однако большинство семей, заведя по несколько детей, еле сводили концы с концами. Как только дети начинали ходить в школу, матери, чтобы пополнить семейный бюджет, подряжались на уборку и упаковку урожая на соседних фермах.

      Квартира в таком доме состояла из семиметровой столовой, соединенной с кухней, и двух комнат по девять метров. Плюс совмещенный санузел. Единая планировка во всех квартирах, семьи у всех примерно одинаковые. Идешь по улице, смотришь вверх, на балконы, – везде одна и та же забавная картина: в углу примитивный пластиковый ящик для всякой всячины, в хорошую погоду на каждом балконе проветриваются футоны. В мае на балконах развеваются маленькие карпы[2], в июле выставляются украшения на праздник Танабата[3], все лето стоят горшки с ипомеей – задание детям на каникулы для дневника наблюдений за природой.

      В нашей квартире в одной девятиметровке спали родители, вторая была общая, вроде гостиной. Там стояло пианино, которое мать протирала тряпочкой по сто раз на дню. Комната была так заставлена мебелью, что мне приходилось чуть ли не подсовывать футон под пианино, чтобы устроиться на ночь. Но несмотря на тесноту, мне ни разу не приходило в голову, что хорошо бы иметь свою комнату. Все так жили, я была единственным ребенком в семье и считала, что мне повезло.

      Каждый день отец переезжал по большому мосту в К. и направлялся на свою фабрику, где делали скороварную лапшу в картонных стаканчиках. Иногда на обратном пути он наведывался с приятелями в какую-нибудь дешевую забегаловку в «веселом квартале» и в такие дни обязательно приходил домой мрачный. Знал, что мать опять будет пилить: «Охота тебе по таким дырам шляться? Мог бы и здесь где-нибудь выпивку найти!»

      В М. был свой «веселый квартал», старый, но отец ворчал, что такие места – только для «аристократов», которые поселились в М. давным-давно и воображают о себе невесть что, да еще для клерков, и приличному человеку там делать нечего. Матери нравились старые универмаги в центре, ресторанчики с давно заведенными правилами, и она недоумевала, почему отца тянет в такое вульгарное место, каким она считала К.

      Когда я пошла в детский сад, мать стала давать уроки фортепиано на дому. Музыка была единственным увлечением, которым она могла похвастаться перед людьми. У нее была мечта – мечтала давать уроки, когда я вырасту. Дело, однако, ограничилось тем, что она успевала заниматься с детьми только в перерывах между домашними делами. До домашней музыкальной школы так и не дошло.

      Для этого в нашей квартире не было места. Когда к нам приходили ученики, я перебиралась из «гостиной» на лестничную площадку и сидела там на футоне, пока не кончался урок. А зимой, в холодную погоду, я сидела СКАЧАТЬ