Басурман. Иван Иванович Лажечников

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ себя в грудь), снимая свою шапку, он обнажал голову, едва окайменную какими-то ощипками седых волос. Под масть им опушка его шубы была так вытерта, что трудно было бы угадать зверя, давшего ей мех с плеч своих. Тощая клячонка с приличною сбруей едва под ним переваливалась. Летами он далеко ушел от товарища. Этому могло быть с небольшим сорок лет; он красовался во всей силе жизни; напротив, тот казался хилым стариком. Один был боярин, другой – боярин и дворецкий великого князя. Молодцам этим дана была по шерсти и кличка: первого звали Мамоном{21}, второго Русалкой.

      – Все ли Бог милует, Михайло Яковлевич? – спросил Мамон.

      – Твоими молитвами, батюшка Григорий Андреевич! – отвечал Русалка. – А то где бы? По тяжести грехов моих меня бы и земля не снесла.

      – Безгрешен один Господь.

      – Господь на небеси да еще, прибавить изволь, господин наш и всея Руси великий князь.

      – Видно, нелюбье свое взял назад!

      Тут Мамон лукаво посмотрел на своего товарища; этот, без малейшей тени досады, отвечал:

      – Где гнев, тут и милость. Одним пожалует ныне, другим завтра, одно потонет, другое всплывет наверх – умей только ловить, родной мой!

      – Ловишь, а тут из-под руки у тебя подхватывают. Что мы с тобой нажили? Избушку на курьих ножках да прозвание шептунов…{22} Велика пожива! Посмотришь, то ли с другими боярами? Хоть бы недалеко взять Образца{23}! Построил себе каменные палаты на диво, поднял так, что и через Кремль поглядывают.

      – Идет слух, будто мерит корабленники зобницами[9]. Мудрено ль? Нахватал в Новгороде – буди не в осуждение его милости сказано – упаси нас господи от этого греха! – Здесь он перекрестился. – Добыча воинская – добычка праведная!

      – Нет греха бодливому сломать рога. Спесив шелонец{24}, никого в уровень себе не ставит.

      – К слову молвить: чем сын твой не чета его дочке родом и почетом, умом-разумом и пригожеством?

      Вспыхнули очи Мамона. Он только что сватал дочь воеводы Образца за своего сына и получил отказ: неслись уж слухи, потому что мать самого Мамона была волшебница, которая и сожжена[10]. От слов Русалки ему казалось, шапка на голове его загорелась; он придавил ее могучею рукой и, горько усмехнувшись, сказал:

      – Ты уж ведаешь?..

      – Разве я один!

      – Не ты один! Да… другие… многие… вся Москва.

      – Земля слухом полнится, батюшка Григорий Андреевич!

      – Чай, смеются!.. Чай, говорят: куда сунулся сын колдуньи!.. Что… говорят?.. Скажи, голубчик, пожалуйста.

      – Грех таить… похвалялся сам Образец.

      – Похвалялся? Собачий сын!.. А ты, ты, задушевный, не сказал словечка за меня?..

      – Распахнулся, разразился, батюшка Григорий Андреевич, так что воеводе заочно СКАЧАТЬ