– Разве ты не знаешь, что вдове запрещено разговаривать с посторонними? Это был мужчина?
– Да, – пролепетала Ратна.
Сона поджала губы.
– Ты совершила серьезный проступок.
– Я просто хотела помочь приюту. У нас мало денег. Мне кажется, этот человек пожертвовал их от чистого сердца.
– Почему ты уверена, что он их не украл?
– Он не был похож на вора. Очень красивый и хорошо одетый молодой господин.
Сона едва заметно усмехнулась.
– Это ни о чем не говорит. Нельзя судить о людях по внешнему виду. А если он хотел помочь приюту, то пусть бы отнес деньги в храм.
Ратна молчала, однако ее взгляд был красноречивее всяких слов. Многое ли из пожертвованного храму доставалось вдовам? Как и другие люди, жрецы считали их нечистыми и выделяли им ровно столько средств, чтобы те не умерли с голоду.
Она не понимала Сону. Неужели в угоду правилам эта прекрасная девушка готова есть чечевицу, в которой кишат черви!
– Что я должна сделать? – наконец спросила она.
– Отнести их обратно.
Ответ прозвучал, как удар грома, и Ратна прижала руки к груди. В этом жесте были несогласие, мольба и горькое непонимание шудры, для которой даже мелкая монета была подарком судьбы. И у нее против воли вырвалось:
– Нет!
– Почему?
– Потому что на эти деньги можно купить муку, чечевицу и рис. И новую ткань для сари.
Хотя взгляд Соны по-прежнему оставался строгим, Ратне почудилось, что в душе брахманки зародились сомнения.
– А как я объясню это Суните?
– Не надо ничего объяснять. Спрячем деньги и будем брать понемногу – никто не заметит.
– Ты предлагаешь лгать?
Ратне почудилось, что Сона ее испытывает, но она все же сказала:
– Я не вижу другого выхода. Я знаю, что это очень поможет приюту. Ведь у нас много пожилых, больных, истощенных женщин. А одежда некоторых так прохудилась, что я не представляю, как ее стирать!
– И все же я не уверена, что можно принять эти деньги, потому что не знаю, каким способом они заработаны.
– Тогда пойди со мной и сама поговори с тем, кто их дал.
– С мужчиной?
– Это просто человек, который захотел нам помочь, – ответила девушка и добавила: – А мы вовсе не женщины, мы – вдовы. Никто не смотрит на нас иначе.
Ратна не была уверена в том, что ей удастся уговорить Сону, но, к ее радости и удивлению, та все-таки согласилась.
Следующим утром они отправились на берег. Здесь уже пробуждалась яркая, многоцветная жизнь. Несколько примостившихся на лестнице женщин деловито и ловко плели гирлянды. Их окружал цветочный аромат, а темно-красные, кремовые, шафрановые и солнечно-желтые краски радовали глаз. Однако закутанная в белое Сона не обратила на них СКАЧАТЬ