Теперь Дженника переходит на едва слышный заговорщицкий шепот:
– Вейн клялся, что ни алкоголя, ни наркотиков не было. Но мне-то можно сказать правду. Дайра, я обещала, что не буду тебя наказывать, если ты честно признаешься, что сделала что-то не то.
В ее глазах краснеет тонкая паутинка сосудов. Наверняка она недавно плакала.
– Вы решили как следует оттянуться? Ну, это был твой день рождения, и вы гульнули по-взрослому?
В ее голосе слышна надежда. Только бы причина была в чем-то понятном и легко объяснимом! Потерявшие меру подростки куда предпочтительнее непереносимой для нее истины. Ее дочь спятила и напала на голливудскую знаменитость! Ведь я продолжала сопротивляться, кусаться и визжать, пока меня не скрутили и не вкололи лекарство, которое жидким огнем прокатилось по моим венам. Лишь сейчас я вспомнила все.
Дженника застыла. Ей очень страшно. Но я не могу сказать ей то, что она хочет услышать. У нас ведь есть уговор – мама обещала верить моим словам до тех пор, пока я говорю правду, и я никогда не давала ей повода усомниться во мне.
Вейн пил, но я не прикасалась к алкоголю! А от наркотиков я всегда отказываюсь. То, что я видела, не было ни пьяным бредом, ни галлюцинациями. Мне необходимо, чтобы хоть один человек поверил мне – но если мне не удастся убедить мою собственную мать, то я пропала. Поэтому я лепечу:
– Ничего я не праздновала! И не нарушала…
Мне отчаянно необходимо убедить ее в том, что я не лгу. Она кивает, но губы ее сжимаются в прямую линию. Ясно, она разочарована. Ей проще принять то, что я соврала, чем пойти мне навстречу.
Между нами повисает тяжелое молчание. Может, есть способ убедить Дженнику, что это не выдумки моего спятившего разума? Вдруг раздается стук в дверь, приглушенные голоса, и в проеме арки возникает какой-то полный мужчина. За его спиной маячит вездесущая Фатима.
На незнакомце тщательно отглаженный костюм с накрахмаленной белой рубашкой, начищенные ботинки и простецкий голубой галстук. Я отмечаю его странные тусклые глаза, узкий рот и кудрявые волосы, которые не отражают свет, несмотря на то что лампочка висит прямо над его головой.
– Привет, Дайра! Рад, что ты проснулась.
Он поворачивается к Фатиме и знаком показывает ей подтащить к постели стул, на который он и усаживается, поставив на пол кожаную сумку. Просит Дженнику отодвинуться, снимает с шеи фонендоскоп и собирается послушать, что творится у меня внутри. Я недовольно ворчу:
– Может, для начала представитесь? Так будет вежливее.
Он широко и неискренне улыбается.
– Извините, вы, безусловно, правы, я позабыл о хороших манерах. Я – доктор Зиати, и я наблюдаю за вами с того вечера, когда произошел… инцидент.
– Инцидент? – ядовито повторяю я.
Доктор:
– А вы предпочитаете называть это как-то иначе?
СКАЧАТЬ