Кондуит. Три страны, которых нет на карте: Швамбрания, Синегория и Джунгахора. Лев Кассиль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ столбом. Домики стоят, зажмурив ставни. Как можно сейчас дрыхнуть? Ведь революция же! Мне хочется орать…

      Из-за угла навстречу нам выплывают два ряда сияющих пуговиц… Цап-Царапыч! Мы с верной луной задаем драпу – бежим назад. Луна прячется за столбы и заборы. Я бегу, укрываясь в их тень. Но Цап-Царапыч уже заметил.

      – Стой! Стой, прохвост! – кричит он. – Городовой!

      Но фамилии не кричит. Значит, не узнал, и я лечу дальше. Луна и Цап-Царапыч следуют за мной. Цап-Царапыч – враг. Луна – сообщница.

      Вот она, чтоб не выдать меня, юркнула за крышу… Но я ошибался. Цап-Царапыч узнал меня. В кондуите на другой день возникла следующая запись на моей страничке:

      4 марта был замечен надзирателем на улице после 7 часов. Несмотря на приказание остановиться, убежал…

      Луна в кондуит не попала.

      «Вольно!» – говорит солдат

      В гостиную мы приводим Аннушкиного солдата и Аннушку. Мы ходим по ковру, нацепив на папину трость красный Аннушкин платок.

      Солдату дают маленькое Оськино ружье. Солдат показывает войну. Мы все поем:

      По Кавказским горам

      Гимназист гулялся.

      Он кричал: «Долой царя!»

      Красный флаг махался.

      В гостиной замечательно пахнет смазными сапогами. Мы очень сдружились с солдатом, и он дает нам по очереди заклеивать языком его собачью ножку.

      А Оська сидит у него на коленях и, подпрыгивая, спрашивает:

      – А вы отгадайте… Если кит и вдруг на слона налезет? Кто кого сборет? Отгадайте.

      – Не знаю, – говорит солдат. – Ну, скажи, кто?

      – И я не знаю, – говорит Ося. – И папа не знает, и дядя. Никто.

      О ките и слоне долго спорим. Мы с солдатом – за слона, Аннушка назло – за кита. Солдат садится за пианино. Он тычет пальцем в одну клавишу и пытается петь «Марсельезу».

      Аннушка спохватывается, что уже поздно и нам пора спать.

      – Вольно! – говорит солдат, и мы идем спать.

      Самоопределение Оськи

      На полу детской начерчены лунные «классы». Прямо хоть прыгай по ним на одной ножке! Мы лежим в своих кроватках и говорим про революцию. Я рассказываю Осе, что слышал от дяди или читал в газетах о войне, о рабочих, о царе, о погромах…

      Вдруг Ося спрашивает:

      – Леля, а Леля! А что такое еврей?

      – Ну, народ такой… Бывают разные: русские, например, американцы, китайцы. Немцы еще, французы. А есть евреи.

      – Мы разве евреи? – удивляется Оська. – Как будто или взаправду? Скажи честное слово, что мы евреи.

      – Честное слово, что мы – евреи.

      Оська поражен открытием. Он долго ворочается, и уже сквозь сон я слышу, как он шепотом, чтобы не разбудить меня, спрашивает:

      – Леля!

      – Ну?

      – И мама – еврей?

      – Да. Спи.

      И я засыпаю, представляя, как завтра в классе я скажу латинисту: «Довольно старого режима и к стенке СКАЧАТЬ