Пожалейте читателя. Как писать хорошо. Курт Воннегут

Чтение книги онлайн.

      Мы сколотили бригаду в восемь человек, угнали подводу. Восемь дней мы мародерствовали по Судетам и Саксонии и жили как короли. Русские от американцев без ума. Они подобрали нас в Дрездене. Оттуда нас в фордовских грузовиках, полученных по ленд-лизу, доставили к подразделениям американцев в Галле. А уже потом самолетом переправили в Гавр.

      Я пишу эти строчки из клуба Красного Креста, в гаврском лагере для репатриации военнопленных. Тут меня отлично кормят и развлекают. Пароходы до Америки, естественно, набиты битком, поэтому мне придется потерпеть. Надеюсь добраться до дома через месяц. Там мне дадут двадцать один день на восстановление сил в Аттербери[31], выплатят около шестисот долларов недоплаченного жалованья, а потом – внимание! – шестьдесят дней отпуска!

      Мне есть что вам рассказать, но все остальное – потом. Почту я здесь получать не могу, так что писать не надо.

      Это письмо впервые было опубликовано посмертно – в 2008 г., в сборнике «Армагеддон в ретроспективе»[32][33]. Поразительно в нем то, что оно (для всех читателей воннегутовской прозы это наверняка очевидно) уже содержит некоторые зачатки стиля Курта Воннегута, особенно стиля «Бойни номер пять», а также элементы того жизненного опыта, который влиял на эти тексты, на их автора и на всю его работу – до самого конца его жизни. Этот стиль неотделим от содержания письма.

      Письмо служит отличным подтверждением тезиса Курта насчет того, что стиль вырастает из вашей озабоченности темой. Он не усаживался поразмыслить: «Как бы мне описать это покрасивее?» или «Как бы мне написать это так, чтобы произвести впечатление на будущих читателей?».

      Ему было двадцать два. Он писал, чтобы избыть глубинную потребность сообщить родным, что с ним случилось. Он писал, чтобы выразить свое изумление и ошеломление тем, что сам-то он уцелел. А еще, возможно, он писал потому, что осознавал себя как одного из очень немногих уникальных свидетелей исторического катаклизма, имеющего колоссальное политическое и культурное значение, как человека, получившего «прямо-таки удивительный» опыт (так он напишет о нем позже).

      «Форму определяет функция» – гласит знаменитое изречение архитектора Луиса Салливана.

      «Я и в самом деле чувствую, что эволюцию контролирует некий божественный инженер, – скажет Курт Воннегут в сентябре 2005-го во время интервью Джону Стюарту в его “Ежедневном шоу”. – Я не могу отказаться от этой мысли. И этот инженер четко знает, что он (или она) делает, зачем вся эта эволюция и в каком направлении она идет. – Пауза. Стюарт терпеливо ждет продолжения. – Вот почему СКАЧАТЬ