Долгое падение. Ник Хорнби

Чтение книги онлайн.

      – Я ее в жизни не удержу – вы слишком много весите.

      А она – слишком мало. Она была хрупкого телосложения и, казалось, вообще ничего не весила; я даже подумал, не хочет ли она покончить с собой из боязни умереть долгой и мучительной смертью от какой-нибудь болезни или еще чего-нибудь в этом духе.

      – Тогда вам придется смириться с моим соседством.

      Я не знал, хочу ли я перелезать через ограждение. Оно стало границей: по крыше можно было дойти до лестницы, по лестнице – до улицы, по улице – до Синди, детей, Даниэль, ее отца и всего остального, что меня сюда занесло, как пакет из-под чипсов в ветреную погоду. На краю крыши я чувствовал себя в безопасности. Там я не чувствовал стыда, не чувствовал себя униженным – насколько это, конечно, возможно, если в новогоднюю ночь ты сидишь на краю крыши в одиночестве.

      – А вы не могли бы перебраться на другой край крыши?

      – Сама перебирайся. Это моя лестница.

      – Не очень-то это по-джентльменски.

      – Да я вообще ни хрена не джентльмен. На самом деле отчасти поэтому я здесь. Вы что, газет не читаете?

      – Ну, иногда местные просматриваю.

      – И что вы обо мне знаете?

      – Вы работали на телевидении.

      – И все?

      – Пожалуй, да. – Помедлив, она добавила: – А вы не были женаты на ком-то из «Аббы»?

      – Нет.

      – Может, на другой певице?

      – Нет.

      – А, вспомнила: вы любите грибы.

      – Я люблю грибы?

      – Да, вы сами сказали. У вас в гостях был шеф-повар какого-то ресторана, и он дал вам что-то попробовать, а вы еще сказали: «Мм, обожаю грибы. Ел бы и ел». Это были вы?

      – Возможно. А это все, что вы обо мне знаете?

      – Да.

      – А отчего, по-вашему, я хочу покончить с собой?

      – Понятия не имею.

      – Может, хватит мне мозги пудрить? Задрала уже.

      – Вы не могли бы выбирать выражения? Подобные слова я нахожу оскорбительными.

      – Простите.

      Я просто поверить не мог. Не мог поверить в то, что встречусь с человеком, который ничего не знает. Пока меня не посадили в тюрьму, я каждое утро обнаруживал у себя под домом всяких козлов из желтых газетенок. Меня постоянно вызывали на ковер мои агенты, менеджеры и телевизионные чиновники. Казалось, всем в этой стране было интересно, что я натворил. Наверное, все дело было в мире, в котором я жил, – в мире, где все остальное было не важно. Может, Морин всю жизнь провела на этой крыше, подумалось мне. Здесь было несложно потерять связь с действительностью.

      – А ваш ремень?

      Если я правильно понял намерения Морин, она доживала последние минуты на этой земле. Но она не хотела растратить их на разговоры о моей любви к грибам (которую, боюсь, выдумали для шоу). Она решила поговорить о вещах.

      – Что «ремень»?

      – Снимите ремень, обмотайте им лестницу и пристегните ее СКАЧАТЬ