Психология и физиология. Союз или конфронтация? Исторические очерки. Е. П. Ильин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ [1953, с. 58]. Это бывает, например, когда по тем или иным причинам (наркоз, горячечный бред, сон) ощущающая способность человека притуплена или вовсе исчезает.

      По поводу лунатизма И. М. Сеченов пишет: «Начало акта – чувственное возбуждение, ускользающее от определения. Продолжение – какое-нибудь психическое представление, очень неясное и тупое, так как ощущающая способность угнетена. Конец – воздушное путешествие по крышам» [1953, с. 60; выделено мною. – Е. И.].

      Все эти примеры и рассуждения Сеченова показывают, что и выученные движения могут стать непроизвольными, т. е. рефлекторными, условием для чего является ослабление или выключение контролирующей функции головного мозга. «…И головной мозг, – пишет Сеченов, – при известных условиях (следовательно, не всегда) может действовать как машина и что тогда деятельность его выражается так называемыми невольными движениями» [1953, с. 37]. «Вместе с этим доказано, что все движения во время обыкновенного сна и в горячечном бреду, хотя бы они, как обыкновенно говорится, и вытекали из грез, т. е. определенных психических актов, суть движения в строгом смысле невольные, т. е. отраженные» [1953, с. 60]. Отраженные-то отраженные, но что они отражают? Выходит, что внешние раздражители не всегда необходимы для признания каких-то актов рефлекторными, так как в отражаемое Сеченов включает не только внешние (экстероцептивные) раздражения, но и представления (образы). Однако в детерминации поведения человека они стоят у него на втором плане.

      Признание активной роли психических явлений в детерминации рефлекторной деятельности не вносит никакого субъективизма в ее понимание в силу того, что в соответствии с основной линией материалистического монизма в теории познания ощущения, восприятия и т. д. – это отражения, образы реально существующих вещей.

[Шорохова, Каганов, 1962, с. 25].

      Рассмотрим теперь второе главное положение Сеченова, до сих пор представляющееся аксиоматичным, а именно, что все бесконечное разнообразие внешних проявлений мозговой деятельности сводится окончательно к одному лишь явлению – мышечному движению.

      Почему Сеченов в качестве проявлений психической деятельности сделал упор на моторных реакциях человека, а не каких-то других? Очевидно, потому, что, используя учение о рефлексе для объяснения механизмов психической деятельности, он вынужден был опираться на представления о рефлекторной дуге, эффекторным концом в которой являются именно мышечные движения.

      Возникает вопрос: укладываются ли все внешние проявления психической деятельности в то прокрустово ложе, в те рамки, которые предложил Сеченов, – мышечные движения (механическую деятельность и речь)? Ответ должен быть отрицательным, и для того, чтобы показать ограниченность этого сеченовского тезиса, не надо большой изобретательности. Достаточно указать на проявления психических (эмоциональных) явлений не только в мимике, СКАЧАТЬ