Смерть никто не считает. Александр Анатольевич Лепещенко

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что, товарищ капитан? – прокряхтел, оглядывая свой живот с белой марлевой повязкой, матрос Братченко.

      – Что, что… Я же говорил: лучше сдайся мне живьём…

      – Так я и сдался.

      – Значит, жить будешь… Ясно?

      – Ясно.

      – Денис, ведь сдрейфил, а? Тётка твоя подкурятина…

      – Да как же не сдрейфить-то… Один только вид вашего хирургического инструмента…

      – Инструмента?.. А скажи: ты песню Высоцкого слыхал? Ну в ней ещё такие слова… Пока вы здесь в ванночке с кафелем… э-э, моетесь, нежитесь, греетесь… В холоде сам себе скальпелем он вырезает аппендикс…

      – Про клоунов знаю, но эту нет, не припомню даже… А отчего вы интересуетесь?

      – Видишь ли, Денис, я ведь коллекционер.

      Радонов поймал удивлённый матросский взгляд.

      – Да—да, коллекционер… Но не в том смысле, что я гоняюсь за какими-то древними черепками…Артефактами… Понимаешь?

      – Не совсем, Вадим Сергеич.

      – Гистории, своеобычные, конечно… В своём, так сказать, роде… Вот, что я собираю.

      Неожиданно доктор зазвенел молодым рассыпающимся смехом.

      – Ну и физиономия у тебя, матрос! Раскрывает рыба рот, а не слышно, что поёт.

      Братченко виновато улыбнулся.

      – А впрочем, не забивай голову… Лучше прелюбопытную гисторию послушай…

      Вадим Сергеевич закрыл кран и понёс перед собой мокрые большие руки. Потом тщательно обтёр их полотенцем и, присев на кушетку, начал свою повесть:

      – Так, но с чего же начать, какими словами? А всё равно, начну словами: там, на станции Новолазаревская, в кипящем котле Арктики…Почему, скажешь, в кипящем? Ну а как я, Денис, эту необычную, гадательную и неопределённую Арктику тебе опишу… Год?.. Год тысяча девятьсот шестьдесят первый… И если не изменяет мне память, то двадцатые числа февраля. Холодина! Такая холодина, что из себя самого можно выскочить. И даже на пресловутые рёбра не опираться… Короче, погода ощерилась! Авиацию не поднять… А до земли обетованной, «откуда доходят облака и газеты», – восемьдесят километров… И вот тут, по гадскому стечению обстоятельств, птенец человечий оказался на краю гибели. Тьфу! Прости, Денис, съехал на штампы… Э-э, ну так вот… Врач этой полярной станции, Леонид Рогозов, заметь, единственный тамошний врач, сам поставил себе диагноз: острый аппендицит. В общем, всё как у тебя. Почти всё. Разница лишь в том, что тебя спасал я, а Рогозова – Рогозов. Нет, конечно, ему помогали метеоролог Артемьев, подававший инструменты, и инженер-механик Теплинский, державший у живота небольшое круглое зеркало и направлявший свет от настольной лампы. Начальник станции Гербович дежурил на случай, если кто-то из «ассистентов» грохнется в обморок. А что же Рогозов? А Рогозов лёжа, с полунаклоном на левый бок, вкатил себе раствор новокаина и аккуратненько так сделал скальпелем двенадцатисантиметровый разрез в правой подвздошной области. Временами всматриваясь в зеркало, а временами и на ощупь, без перчаток, действовал он… Следишь, Денис? Ага, СКАЧАТЬ