Василий Шуйский, всея Руси самодержец. Владислав Бахревский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ забыл Василий Иванович и Агия. Навестил его еще раз. Привез с собой пирогов, меда и лук с колчаном.

      – Славно мы с тобой постреляли в прошлый раз. Поучи еще…

      Агий учил, взглядывая иной раз вопросительно на Василия Ивановича. У князя стрелы летели вроссыпь. Он и теперь спрашивал Агия о прошлом, о битвах, как его батюшка водил полки. Завет разговор о сожжении Москвы.

      – Князь Иван Федорович Мстиславский* признался, что показал хану Девлет-Гирею место на Оке, где не было войска.

      – Попробуй не признайся, коли Иван Васильевич велит, – засмеялся Агий. – Кудеяр Тишенков дорогу показал… Много было изменников! Башуй Сумароков из наших, из опричников, тоже перебежал к хану. У царя-де войска мало. Иван Васильевич с тремя полками к Серпухову шел. У Земства тысяч пятьдесят было собрано. На Оке стояли князья Иван Дмитриевич Бельский, Иван Федорович Мстиславский, Михайла Иванович Воротынский*. Твой родич князь Иван Петрович Шуйский, Иван Андреевич тоже там был, с земскими. Я с опричниками шел. Мы с государем аж кресты серпуховских церквей видели, когда прискакал гонец с известием: у хана в войске кабардинский князь Темрюк*, отец князя Михаила Темрюковича Черкасского*, царева шурина. Царица Мария хоть померла, но князь Черкасский в Опричнине был первый, на него управы даже у царя не искали. Михайло Темрюкович передовой полк вел. Испугался Иван Васильевич измены, послал удавить шурина. Жену его юную тоже удавили, вместе с сыном. Жалко бедных. Матери было шестнадцать, а сыночку ее полгода… Зазря князя убили. Прискакал другой гонец – хан уж на нашей стороне Оки, отряд опричников Якова Волынского*, как пух, развеял. Тут царь Иван войско бросил и пустился в бега. Сначала и Бронницы, потом в слободу свою Александровскую, показалось ненадежно – побежал в Ростов, в Ярославль, в Вологду, в Кирилло-Белозерском монастыре укрылся, Бога молил, да не вымолил Москвы.

      Агий наложил стрелу на тетиву, но стрелять не стал, отдал лук князю:

      – Давай ты, я свое отстрелял.

      – Так ли натягиваю?

      – К плечу тяни, не к носу. Ты, чай, русский человек. Сам-то не будь как тетива! Лук держи крепко, не жми. Размякни телом, говорю!

      Тетива зазвенела, стрела угодила в черную метку на доске.

      – Попал!

      – Отчего же не попасть? Хорошо слушаешь. Поднеси-ка мне, князь, еще полковшика за учебу.

      Василий Иванович был послушен, подал Агню полковша меду.

      – Вкусно и хмельно! – Агий вдруг поклонился князю. – Что сам пьешь, тем и потчуешь. Спасибо. Садись, Василий Иванович, на сенцо. Для зверушек моих готовлю. Не видал зверушек-то?

      – Белку видел.

      – Коли пообвыкнут, покажутся. Мы весело живем. Дружно… А про пожар московский всю правду тебе скажу. Сам был в огне.

      – Слышал я, великие тысячи погорело… народу.

      – Великие, князь! Отлились Москве слезы Новгорода.

      – Да Москве-то за что?

      Агий глянул на Василия Ивановича с укоризной.

      – За то, что тирана терпит.

      – Вся СКАЧАТЬ