Алиса Коонен: «Моя стихия – большие внутренние волненья». Дневники. 1904–1950. Алиса Коонен

Чтение книги онлайн.

      Вечером.

      Днем сегодня была в театре. Ничего нет. Пусто. Репетиции начинаются с завтрашнего дня. Вечером завтра «Чеховский чай»269. Будет ли Вас.? Как хочется увидать его – шутка ли, почти пять дней не видала. И работать надо… Пора, пора… Скоро – 2 ½ недели осталось270. Боже, Боже, помоги!

      Днем.

      И скверно, и хорошо на душе – все вместе.

      Перво-наперво – не клеится Раутенделейн – сегодня читала отвратительно.

      [Четыре строки вымарано.]

      Ну а с другой стороны – мне хорошо, так хорошо, как давно не было. Сейчас напишу все подробно.

      Пришел Василий Иванович на репетицию. Мы стояли с Сулером у стенки, разговаривали. Подошел. – «Столько лет, сколько зим!» – крепко взял за руку. «А ты, Сулер, что-то очень напираешь на Алису Георгиевну». – «Нет, мы все о занятиях говорим». Потом Сулер отошел. «А у вас с Сулером какие-то очень близкие отношения…» Я засмеялась: «Я очень люблю Леопольда Антоновича». Потом вдруг Василий Иванович таинственно берет меня под руку и ведет за собой. «Я вот хотел спросить Вас, Алиса Георгиевна, ко мне многие обращаются с просьбой – рекомендовать преподавательницу, что вы скажете насчет Марии Александровны Самаровой?»

      Я сказала ему все откровенно, что об ней думаю.

      Ходили долго. Подошел Сулер. – «Господа, пойдем в буфет чай пить». – «Пойдемте, Алиса Георгиевна», – предложил Василий Иванович. Пошли, уселись. Сулер опять исчез. Я воспользовалась моментом и начала расспрашивать про учениц Адашева. Меня очень занимало его мнение об Абресковой271. Людмилка говорила, что он к ней хорошо относится. Он сам первый упомянул о ней. По его мнению, она самая интересная и обаятельная. «Есть в ней какой-то шик»… Про Людмилку сказал, что она очень кислая…

      Долго сидели, говорили.

      Потом Сулер опять пришел. Болтали все вместе. Подошел Балиев – гов[орит], что скоро Никулин272 приедет. Я рассмеялась: «Смотрите – ваше обещание». Василий Иванович страшно запротестовал: «Я вам прямо-таки запрещаю ехать сейчас в провинцию. Ни в коем случае нельзя». К нему присоединились другие. Только Сулер молчал.

      Долго болтали, хорошо так, просто… Нашел Вас., что я похудела немного… Я на это отвечала тоном Владимира Ивановича [Немировича-Данченко]: «Извелась девочка», совсем…

      – «Это вам кто сказал?» – «Никто, я сама себе говорю…» – «А почему извелась девочка?» – «Так, дурит очень…»

      Отозвали Василия Ивановича к Москвину. Сидели мы в буфете, верно, больше часа. Много говорили. Всего не расскажешь. Василий Иванович так хорошо смотрел и говорил так просто-просто. Опять почувствовала что-то непростое в отношении ко мне…

      Да… А мне все легче и легче делается с ним. Раз от разу я чувствую себя с ним все свободнее, становлюсь все развязнее.

      Пришла вчера из театра, и вдруг такая тьма сгустилась кругом, так гадко стало, что думала – с ума сойду. Когда вспомнила утренний урок и то, что через 2 недели СКАЧАТЬ