Рука, что впервые держала мою. Мэгги О`Фаррелл

Чтение книги онлайн.

      Вот он спрятал в листву живой изгороди что-то белое. Да, спрятал. Еще миг – и он садится в машину и исчезает за поворотом.

      Александра сбегает вниз по лестнице, проносится через кухню, где семья ужинает, и, сдернув с крючка фонарик, выскакивает во двор и бежит босиком по мокрой траве, мимо деревьев и кустов, темнеющих на фоне неба.

      Надо спешить – если мать бросится за ней, все пропало. Впопыхах она едва не теряет из виду записку, но луч фонарика высвечивает ее среди листвы.

      «Александра, – написано неровным почерком, – вот моя визитка. Разыщите меня, когда приедете в Лондон. Пообедаем вместе. Ваш Иннес Кент».

      И занятный постскриптум: «Я тоже не любитель сокращать имена, но, должен сказать, имя Александра – не самое для Вас подходящее. Думаю, в Вашем имени должна быть изюминка. Мне Вы видитесь как Лекси. А на Ваш вкус?»

      Она дважды перечитывает записку и трижды – постскриптум. Свернув ее, прячет в карман синего платья и садится в темноте на пень. Она Лекси. Она едет в Лондон. И будет обедать с мужчинами в галстуках цвета утиного яйца.

      – Ты помнишь, – спрашивает Элина, а Тед не сводит глаз с экрана – от слов «ты помнишь» ему всегда становится не по себе, – ту гостиницу, где вместо душа был… – Элину одолевает зевота, сводит челюсти, на глазах слезы, – был… – голос у нее слабый, сонный, будто в любую минуту готовый прерваться, – шланг?

      – Шланг? – изумляется Тед.

      – Ага. А еще была… эта, как ее… – Элина, повалившись на Теда, опять зевает, поджимает ноги, будто ножки шезлонга. – Как это будет?

      – Э-э… понятия не имею.

      – Мыльница, – бубнит Элина с закрытыми глазами. – Из консервной банки.

      Тед роется в памяти. Не было нигде шланга вместо душа. Он перебирает в уме все места, куда они ездили вдвоем. Рим? Или в Риме он был с Иветт? Рим: с Элиной или с Иветт? Или еще до Иветт, с той блондинкой, как ее там? Вспомнил, с Иветт – она еще закатила скандал из-за солнцезащитного крема на Кампо-де-Фьори. Хорошо, что он не сказал «Рим», вовремя остановился. Была еще гостиница в Норфолке, на маяке, где они жили с Элиной, но там был вроде бы нормальный душ.

      – …А во дворе – коза, – бормочет Элина, – с детенышем – как по-вашему? – с козленком, белым-белым. Помнишь? Ты еще сказал, что кроме него мы там за все время не видели ничего чистого.

      Да, теперь вспомнил. Картинка оживает перед глазами, точно вспыхнул экран компьютера. Крохотный тонконогий козленок, белоснежный, с ярко-розовыми, будто напомаженными, губами.

      – В Индии?

      – Угу. – Элина кивает: голова ее приподнимается и вновь опускается ему на колени.

      – Керала. – Тед хлопает по подлокотнику, радуясь наплыву воспоминаний: Элина у дверей лавки, где торгуют пряностями; прогулка по эвкалиптовой роще; белоснежный козленок, которого они видели каждый день, его мать на привязи, ее дрожащее блеяние; как они ехали ночным поездом и как ему не СКАЧАТЬ