Законы. Платон

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      Чужеземец. Если, таким образом, о тебе говорится иное как тождественное, несуществующее – как существующее, то совершенно очевидно, что подобное сочетание, возникающее из глаголов и имен, оказывается поистине и на самом деле ложною речью.

      Теэтет. Весьма верно.

      Чужеземец. Как же теперь? Не ясно ли уже, что мышление, мнение, представление, как истинные, так и ложные, все возникают у нас в душе?

      Теэтет. Каким образом?

      Чужеземец. Ты это легче увидишь, если сначала узнаешь, что они такое и чем отличаются друг от друга.

      Теэтет. Говори, говори.

      Чужеземец. Не есть ли мысль и речь одно и то же, за исключением лишь того, что происходящая внутри души беззвучная беседа ее с самой собой и называется у нас мышлением?

      Теэтет. Вполне так.

      Чужеземец. Поток же звуков, идущий из души через уста, назван речью.

      Теэтет. Правда.

      Чужеземец. И мы знаем, что в речах содержится следующее…

      Теэтет. Что же?

      Чужеземец. Утверждение и отрицание.

      Теэтет. Да, знаем.

      Чужеземец. Если это происходит в душе мысленно, молчаливо, то есть ли у тебя другое какое-либо название для этого, кроме мнения?

      Теэтет. Да каким же образом?

      Чужеземец. Что же, когда подобное состояние возникает у кого-либо не само по себе, но благодаря ощущению, можно ли правильно назвать его иначе, нежели представлением?

      Теэтет. Нельзя.

      Чужеземец. Таким образом, если речь бывает истинной и ложной и среди этого мышление явилось нам как беседа души с самою собой, мнение же – как завершение мышления, а то, что мы выражаем словом «представляется», как смешение ощущения и мнения, то необходимо, чтобы и из всего этого как родственного речи кое-что также иногда было ложным.

      Теэтет. Как же иначе?

      Чужеземец. Замечаешь ли ты теперь, что ложное мнение и речь найдены нами раньше, чем мы предполагали, опасаясь, как бы, исследуя все это, не приняться за дело совершенно невыполнимое?

      Теэтет. Замечаю.

      Чужеземец. Не будем же падать духом и во всем остальном. Ввиду того что все это теперь стало нам ясным, вспомним о прежних делениях на виды.

      Теэтет. О каких?

      Чужеземец. Мы различали два вида изобразительного искусства: один творящий образы, другой – призраки.

      Теэтет. Да.

      Чужеземец. И мы сказали, что недоумеваем, к какому из них двух отнести софиста.

      Теэтет. Так это и было.

      Чужеземец. И пока мы так недоумевали, раз лился еще больший мрак, как только возникло рассуждение, ставящее все под сомнение, будто нет ни образов, ни отображений, ни призраков и потому никак, никогда и нигде не возникает ничего ложного.

      Теэтет. Ты говоришь верно.

      Чужеземец. Теперь, когда обнаружилось, что существует ложная речь и ложное мнение, освободилось СКАЧАТЬ