Падение. Анне Провост

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ места. При этом я практически ничего здесь не оставляю. Наоборот, кое-что возьму с собой. Те вещи, что мне всегда хотелось забрать, а он ни за что бы не отдал. – Мать по-детски сосет сигарету. – Хорошо бы уехать сегодня вечером. Последний поезд в двадцать минут восьмого.

      Гудение у меня в голове эхом отзывается среди холмов. Где-то там валят дерево и распиливают его на дрова. Я не отвечаю, и мать наклоняется ко мне – почти касается лицом моего уха. Она так близко, что я вижу стык сигаретной бумаги и фильтра.

      – Как раз успеешь попрощаться с Кейтлин. У меня есть горшок с бегониями, они тут все равно засохнут. Снаружи, на подоконнике. Скажи, что это от меня.

      – Я вчера ее навещал, – быстро говорю я.

      Доносящийся с холмов вой цепных пил действует на меня странно: я слышу его и по ночам, как молодая мать слышит плач младенца, даже когда он давно заснул.

      – Мы попрощались.

      Мать смотрит на меня так, будто прекрасно понимает, что я вру. Из ее ноздрей вырываются клубы сигаретного дыма. Пепел она подхватывает свободной рукой.

      – И поторопись, – добавляет она, будто не расслышала моего ответа. – Ты еще успеешь застать Кейтлин в больнице. Когда она вернется домой, сестра Беата тебя не пустит, и все дела. Ты же ее знаешь. После случившегося она и Коперника перестала пускать.

      Коперник – старый дедов кот, который всегда лежит у заднего крыльца, даже когда дом пустует. У него длинные, до земли, усы, и сдвинуть его с места примерно так же просто, как горную цепь. К счастью, его независимость и упрямство растопили сердце монахини, и она смотрела сквозь пальцы на то, что Коперник каждый вечер ест из мисок, которые она выставляет в саду для своих кошек. Но спустя неделю после случившегося Коперник очень похудел, а однажды мы увидели, как сестра Беата кидает в него камешки, прогоняя из монастырского сада. С тех пор мы покупали ему кошачий корм в супермаркете.

      Мать встает. Матрас набит старой шерстью, которая не пружинит и при каждом движении испускает запах зимних комнат.

      – А то Кейтлин того и гляди подумает, что ты больше не хочешь ее видеть, – добавляет она полушепотом.

      В голове у меня стоит такой вой, что я не решаюсь разжать губы. Я киваю, но даже от этого мне больно. Мать уходит, а я еще несколько минут пялюсь на сигаретный дым, зависший под слуховым окном.

      МАТЬ ЗНАЕТ не хуже моего: я не могу навестить Кейтлин. И все-таки она уже который день посылает меня в нижний город, где больница, – то со своим ореховым печеньем, то с букетом цветов из нашего сада.

      Каждый раз я заворачивал подарки, спускался по пастушьей тропе и шел до утеса Шаллон. Там я просиживал на камне до самого вечера, прокручивая в мыслях кадры этого лета, – под неизменный аккомпанемент цепных пил. Вокруг обычно стелился туман, порой шел дождь. К вечеру я возвращался домой с пустыми руками. Материны подарки валялись далеко внизу под утесом.

      На этот раз я чувствую себя увереннее. Зная, что Кейтлин уже дома, я перевязываю СКАЧАТЬ