Грот, или Мятежный мотогон. Леонид Бежин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не надо тебе понимать. Крепче спать будешь, – сказал Витольд Адамович и с удивлением обнаружил, что одновременно с ним это же произнес его брат:

      – … крепче спать будешь.

      Они переглянулись и рассмеялись такому совпадению. Но Любе смеяться вовсе не хотелось.

      – Отец Вассиан мне больше не учитель. Не ксендз, – сказала она тихо.

      – Поссорились? – Витольд Адамович учтиво, с вежливым вопросом заглянул ей в лицо.

      – Нет, просто объяснились.

      – А-а-а. – Он не то чтобы понял, в чем суть объяснения, но уважительно отнесся к тому, что люди находят время, чтобы объясняться. – Ну, и каков результат?

      – А таков, что нам с ним теперь вместе хлеб не есть.

      – Что означает сие иносказание? Разрыв всех отношений? Бог умер? – Витольд Адамович тронул расческой пышные (чудесный станок придал им с утра такие формы) усы, уподоблявшие его самому Ницше, могильщику Бога.

      – Об этом ты спросишь у моего брата Евгения. Он большой знаток по части иносказаний. Брат тоже приедет на Пасху – как и мой бывший муж. Я ему звонила и все рассказала.

      – Но ведь я здесь. Я с тобой. Разве этого мало?

      – Ты не здешний. Ты здесь всем чужой, а он свой. И к тому же все-таки брат.

      – Ты о нем так говоришь, как будто он непобедимый рыцарь на коне и в доспехах. Казимир, как тебе это нравится?

      Казимир Адамович обозначил бессильным жестом, что нравится, не нравится, а он вынужден смириться с тем, как сестра отзывается о брате.

      Витольд Адамович на это саркастически заметил:

      – Значит, Бог все-таки жив, хотя и в ином, так сказать, лице. – Он встал, тем самым показывая, что произнесенная фраза дает ему повод закончить этот не слишком приятный и содержательный разговор.

      Глава одиннадцатая

      Криминальный батюшка

      – Отец Вассиан, выдь-ка!

      Высмотрев сквозь прозрачную кисею оконной занавески, кто там его окликнул из-за высокого забора, отец Вассиан не стал звать гостя в дом, а сам вышел к нему. Вышел неторопливо, с достоинством, приличествующим сану, хотя калитку поначалу не открыл – остался по эту сторону, тогда как гость поджидал его с той стороны и тоже не спешил приблизиться.

      Не спешил и высматривал (брал в кадр) отца Вассиана либо поверху, над забором, либо снизу, между неплотно подогнанным штакетником. Был маловат ростом, но жилист, смугляв, с чернявой – местами лысеющей – головой и оттопыренными ушами, алыми от пронизывающего их солнца. В правом ухе висела серьга. На крепкой, загорелой шее в расстегнутом вороте красной рубахи блестела цепь.

      Солнце било ему в глаза из-за макушек покрытых первой зеленью акаций, посаженных вдоль забора, но он не закрывался ладонью и даже не щурился.

      – Ты, Плюгавый? – Отец Вассиан тоже взял его в кадр.

      – Ну, я, я. – Тот склонился, выбирая место, куда шагнуть, чтобы не испачкать сапог. – Не зовите меня так.

      – Все зовут. Вот СКАЧАТЬ