Сирота с Манхэттена. Мари-Бернадетт Дюпюи

Чтение книги онлайн.

      – У мамы будет малыш? – спрашивала Элизабет. – Папа, ну скажи, скоро родится ребеночек?

      Плотник места себе не находил. Он не сомневался, что у новорожденного не будет ни единого шанса выжить, и все же попытался успокоить дочь. Он охотно перепоручил бы ее одной из соседок по спальному отсеку, на чем настаивала Колетт, но малышка, рыдая, заупрямилась.

      – Веди себя хорошо, Элизабет! Я должен помочь маме – разыскать судового врача, поэтому бери куклу и посиди на своей койке, помолись! – воскликнул он, теряя терпение.

      Никогда еще он не говорил так резко с их обожаемой дочуркой, их принцессой. Когда Катрин услышала это, в груди у нее моментально похолодело: это конец!

      – Гийом, любимый, – слабым голосом проговорила она, – на твои плечи ложится тяжкое бремя. Тебе предстоит самому воспитывать Элизабет, поэтому пообещай, что позаботишься о ней, что наша девочка не узнает ни холода, ни голода, ни тревог.

      – Не говори так! Не надо! – взмолился муж.

      – Вырасти ее хорошим человеком – честной, искренней, уважительной. И главное – не расставайтесь, пока она не станет взрослой девушкой. Если мои родители предложат забрать ее к себе, откажись, не уступай! В замке она будет несчастна, я это знаю. Хочу, чтобы она росла на американской земле, рядом с тобой. Пообещай, Гийом, чтобы я могла уйти со спокойной душой!

      Муж склонился над ней. Катрин была очень бледна, губы ее посинели, вокруг прекрасных зеленых глаз образовались темные круги. И только теперь он осознал: ничто ее уже не спасет.

      – Кати, это не может случиться с нами! Ты не можешь умереть!

      Она кивнула с печальной и смиренной улыбкой. Жизнь вытекала из ее тела – медленно, неумолимо. Простыня была вся мокрая, теплая.

      – Доктор так и не сумел остановить кровотечение, Гийом, – продолжала она. – Моя последняя воля, любовь моя, – пусть мое тело упокоится в океане, сегодня же, в день Господень[11], так будет лучше и для других пассажиров. Пусть у Элизабет останется хорошая память о маме. Вспомни, столько раз ты говорил, что мои глаза в летний погожий день становятся цвета моря – зелено-голубыми, между изумрудом и бирюзой. У меня будет лучшая на свете могила.

      Гийом упал на колени возле кровати, прижался лбом к груди Катрин и стал целовать ее удивительной красоты руки. Она произнесла, с трудом шевеля губами:

      – У тебя есть мамины деньги. Продай все мои драгоценности, но оставь Элизабет мой крестильный медальон.

      – Катрин, любимая, без тебя я ни на что не годен…

      – Я буду приглядывать за вами с неба, мой хороший. И прошу, сходи за Элизабет, пока я еще могу с ней попрощаться.

      Гийому понадобилось нечеловеческое усилие, чтобы оторваться от нее. Коснувшись дрожащими губами губ жены, он вышел. Не чувствуя под собой ног, он брел по коридору, пока не столкнулся с доктором, которого только тогда и заметил.

      – Простите, – срывающимся голосом проговорил он. – Доктор, это правда, что СКАЧАТЬ