Изюм из булки. Том 2. Виктор Шендерович

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ требуем от вас одного – правды, – обращаясь к журналистам, говорил Геббельс. – Правды о новой Германии!

      Геббельс требовал правды, фюрер боролся за мир… По залу пробегали волны нервного смеха, относившегося уж точно не к Германии.

      Потом зажегся свет. В зале стали различимы зрители – эссеист Рубинштейн, поэт Гандлевский, экономист Ясин…

      – М-да… – сказал кто-то. – Сидят несколько десятков немолодых евреев и слушают Гитлера.

      – А представляете, если бы случилось наоборот? – сказал другой.

      Их технология

      Березовский, говорят, был неприятно удивлен арестом Гусинского и даже заметил президенту России, слепленному его собственными руками: мол, это уже лишнее…

      – Вы же сами просили на него наехать! – удивился президент.

      – Да, но я не просил сажать, – возразил олигарх.

      – У нас такая технология, – пожал плечами президент.

      В одно слово

      В день захвата НТВ около сорока журналистов написали заявления об уходе, но формулировка показалась отделу кадров чересчур эмоциональной…

      Под этим предлогом увольняющихся начали поодиночке зазывать на энтэвэшный этаж. Пришедших отводили к начальству – и начинались душеспасительные беседы с материальной подкладкой.

      В ряде случаев – помогло.

      Но тихий, незамеченный на митингах Александр Шашков бумагу в отделе кадров переписал безупречно, и как просили – строго по форме: «Генеральному директору НТВ Йордану Б. А. от корреспондента службы информации Шашкова А. З.».

      Чуть ниже – «Заявление».

      И еще ниже – одно слово: «Увольте».

      С молоком матери

      А один молодой корреспондент НТВ, рванувший прочь от Гусинского при первых же звуках травли, оправдываясь перед будущими хозяевами за свою либеральную молодость, сформулировал так:

      – Я – латентный государственник!

      С молоком матери, стало быть.

      Как только мама открыла финансирование…

      Стечкин умер

      После захвата НТВ мы, выгнанные оттуда, еще некоторое время работали по соседству с коллаборантами – и иногда, ко взаимной тоске, попадали с ними в одни лифты.

      Деваться от общения было некуда.

      И вот в набитый лифт, где уже стоял я, вошла Миткова. А мы не виделись несколько месяцев после тех немыслимых апрельских дней и ночей – и столько за это время случилось всего, столько тем для разговора…

      Ну, и поговорили.

      – Вот, Витя, – сказала Миткова, – какая беда. Харрисон умер.

      Я кивнул, вздохнул. Лифт едет.

      – И Стечкин, – сказала Таня.

      Лифт доехал, и я вышел, прекратив наши совместные мучения.

      Момент истины

      Если не бог, то Фрейд шельму метит.

      Журналист Евгений Ревенко, один из первых перебежчиков с НТВ, СКАЧАТЬ