Где зреют апельсины. Юмористическое описание путешествия супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых по Ривьере и Италии. Николай Лейкин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ рюсс, самовар рюсс… Пур лобульянт, пур те… Эске ву аве дан ли готель? – заговорила она.

      – Ah! Madame désire une bouilloire!.. – догадался какой-то представитель.

      – Нет, не булюар, а самовар рюсс, с угольями.

      – Самовар! – крикнул Конурин.

      – Mais oui, monsieur… Samovar russe c’est une bouilloire.

      – Что ты все бульвар да бульвар! Не бульвар нам нужно, давай комнату хоть в переулке. Что нам бульвар! А ты дай комнату, чтобы была с самоваром.

      – Иван Кондратьевич, вы не то толкуете. Оставьте… Ни вы, ни они вас все равно не понимают, – остановила Конурина Глафира Семеновна.

      – Обязаны понимать, коли русские деньги брать любят.

      – Да что тут разговаривать! – воскликнул Николай Иванович. – Дикие они насчет самоваров. Брось, Иван Кондратьич, и залезай на счастье в какой попало омнибус. В какую привезут гостиницу, та и будет хороша. Ведь мы все равно не знаем, какая хуже. Вон омнибусы стоят. Вали!

      Иван Кондратьич подбежал к первому попавшемуся омнибусу и, сказав: «Вот этот как будто омнибусик поновее», сел в него. Полезли за ним и супруги Ивановы.

      Живо взвалили на крышу омнибуса их сундуки, взятые из багажного вагона, и омнибус поехал, минуя роскошный сквер, разбитый перед железнодорожной станцией. В сквере росли апельсинные деревья с золотящимися плодами, пальмы, латании, агавы, олеандры и яркими красными цветами цвели громадные камелии.

      – Боже мой, в какие места мы приехали! – восторгалась Глафира Семеновна. – Оранжереи под открытым небом. Смотрите, смотрите, лимоны! Целое дерево с лимонами!

      Иван Кондратьевич мрачно покосился и сказал:

      – Лимоны у подлецов есть, а самоваров к чаю завести не могут.

      – Оглянитесь, оглянитесь, господа, назад! Ах, какая гора! – продолжала Глафира Семеновна. – А вон и осел везет в тележке цветную капусту. Цветная капуста уж здесь поспела. А у нас-то! Я у себя перед отъездом лук на окошке посадила, и тот к Масленице еле-еле перья дал. Еще осел. Два осла… Дамы-то здешние, дамы-то в марте в одних бумажных зефировых платьях по улицам ходят – вот до чего тепло.

      Проезжали по Avenue de la Gare – длинному проспекту, обсаженному гигантскими деревьями. Было еще рано, уличная жизнь только начиналась: отворяли магазины, кафе; кухарки в соломенных шляпках и с корзинками в руках шли за провизией. Показался англичанин, мерно шагающий по бульвару, длинный, худой, весь в белом и с зеленой вуалью на шляпе. Иван Кондратьич тотчас же обратил на него внимание и сказал:

      – Эво, какой страшный! Это, должно быть, поп здешний итальянский.

      – Нет, нет, это англичанин, – отвечала Глафира Семеновна. – Мы таких в прошлую поездку много видели в Париже на выставке.

      Наконец омнибус въехал на двор гостиницы и остановился. На дворе опять апельсинные и лимонные деревья с плодами, мирты в цвету, у подъезда два толстых, как бревно, кактуса лезут своими верхушками к окнам третьего этажа. Швейцар зазвонил в большой колокол. Выбежал пожилой мужчина с эспаньолкой и с карандашом за ухом.

      – Комнату СКАЧАТЬ