Где зреют апельсины. Юмористическое описание путешествия супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых по Ривьере и Италии. Николай Лейкин

Чтение книги онлайн.

      – Врете вы. Мы вам прямо сказали, что путь очень далекий и что проездим больше месяца, – возразила Глафира Семеновна.

      – Э-эх! – вздохнул Иван Кондратьевич. – То есть перенеси меня сейчас из этой самой заграницы хоть на воздушном шаре ко мне домой, в Петербург, на Клинский проспект, – без разговору бы тысячу рублей дал! Полторы бы дал – вот до чего здесь мне все надоело и домой захотелось.

      Часовая стрелка приблизилась к полуночи.

      – En voitures! – скомандовал начальник станции.

      – En voitures! – подхватили кондукторы, захлопывая двери вагонных купе.

      Поезд тронулся в путь.

      А далеко ли до Италии?

      Поезд летел. В купе вагона, кроме супругов Ивановых и Конурина, никого не было.

      – Ну-ка, Николай Иваныч, вместо чайку разопьемка бутылку красненького на сон грядущий, а то что ей зря-то лежать… – сказал Конурин, доставая из сетки бутылку и стакан. – Грехи! – вздохнул он. – То есть скажи мне в Питере, что на заграничных железных дорогах стакана чаю на станциях достать нельзя – ни в жизнь бы не поверил.

      Бутылка была выпита. Конурин тотчас же освободил из ремней свою объемистую подушку и начал устраиваться на ночлег.

      – Да погодите вы заваливаться-то! Может быть, еще пересадка из вагона в вагон будет, – остановила его Глафира Семеновна. – А разве будет?

      – Ничего не известно. Вот придет кондуктор осматривать билеты, тогда спрошу.

      На следующем полустанке кондуктор вскочил в купе.

      – Vos billets, messieurs… – сказал он.

      Глафира Семеновна тотчас же обратилась к нему и на своем своеобразном французском языке стала его спрашивать:

      – Нис… шанже вагон у нон шанже?

      – Oh, non, madame. On on change pas les voitures.

      Vous partirez tout directement.

      – Без перемены.

      – Слава тебе Господи! – перекрестился Конурин, взявшись за подушку, и прибавил: – Вив ля Франс, – почти единственную фразу, которую он знал по-французски и употреблял при французах, когда желал выразить чему-нибудь радость или одобрение.

      Кондуктор улыбнулся и ответил:

      – Vive la Russie.

      Он уже хотел уходить, как вдруг Николай Иванович закричал ему:

      – Постой… Постой… Глаша! Скажи господину кондуктору по-французски, чтобы он запер нас на ключ и никого больше не пускал в наше купе, – обратился он к жене, – а мы ему за это пару франков подкинем.

      – Да, да… Действительно, надо попросить, – отвечала супруга. – Экуте… Не впускайте… Не пусе… Или нет… что я! Не лесе дан ли вагон анкор пассажир… Ну вулон дормир… И вот вам… Пур ву… Пур буар… Ву компрене?

      Она сунула кондуктору два франка. Тот понял, о чем его просят, и заговорил:

      – Oui, oui, madame. Je comprends. Soyez tranquille…

      – А вот и от меня монетка. Выпей на здоровье… – прибавил полфранка Конурин.

      Кондуктор захлопнул дверцу вагона, и поезд полетел снова.

СКАЧАТЬ