Год, прожитый по-библейски. Эй Джей Джейкобс

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что похож на исследователя, который изучает сумоистов в Японии. Ты говоришь себе: «Сам-то я не стану таким. Буду держать дистанцию».

      Я робко протестую. Роджер продолжает:

      – Опасное это дело. Люди и поумнее тебя посвящали ему жизнь. Так что признай: есть вероятность, что к концу года ты очень сильно изменишься.

      Возможно, он прав. И это пугает. Ужасно, когда нет контроля над ситуацией. И я люблю лично отвечать за все. Например, за свои эмоции. Если я смотрю мелодраму и к глазам подступают слезы, я говорю себе: «У Одри Хепберн над головой подвесной микрофон. Ну-ка посмотрим, видна ли его тень», – и резко возвращаюсь к действительности, овладевая собой. Кроме того, я стараюсь контролировать здоровье. В основном зацикливаюсь на микробах – у меня легкий случай синдрома навязчивых состояний (довольно модной болезни благодаря Ларри Дэвиду[31] и ему подобным). В шкафчике для лекарств у меня всегда припасен десяток бутылочек с антибактериальным средством Purell. Я уже десять лет не прикасался голыми руками к поручням в вагоне метро – вместо этого широко расставляю ноги и представляю себя серфером.

      Но религиозному человеку часто приходится отказываться от контроля над ситуацией и принимать радикальные перемены. В этом-то и проблема. Я хотел бы сдать свое светское мировосприятие в камеру хранения на автовокзале и забрать в конце года.

      После завтрака с Роджером я еду на метро в центр, чтобы пообедать в дайнере[32] с бруклинским раввином Энди Бахманом. Сегодня встречи с наставниками идут одна за другой. Нам с Энди нетрудно найти общий язык. Он тоже вырос в светской семье – правда, в Висконсине (где, между прочим, евреев называют «избранными из морозилки»). К религии его потянуло, когда он увидел красивый шрифт Талмуда. В свои сорок два он молодо выглядит и просит называть его Энди. Звучит неуважительно, но я стараюсь.

      – Как дела? – спрашивает Энди.

      Я рассказываю ему о Берковице и инспекции разнородных нитей.

      – Я был зачарован, – говорю я.

      Может, даже слишком. Я себя знаю. Странности манят меня. В своей последней книге об энциклопедии я семь раз упомянул, что у Рене Декарта был фетиш – косоглазые женщины. Надеюсь, что это рекорд.

      – Боюсь, так весь год уйдет на странные куски, а места про добродетель и справедливость я пропущу.

      Энди задумывается на полминуты. Потом отпивает кофе.

      – Вот мой совет: не забывай о пророках.

      Пророки, объясняет он, – это двадцать выдающихся мужчин и женщин, которых мы находим в еврейском Писании. Эти люди оказались в поле зрения через несколько столетий после Моисея. К тому времени израильтяне жили на Земле обетованной, но уже успели испортить все дело. Они стали ленивыми и развращенными. И угнетали бедных точно так же, как их бывшие хозяева в Египте. Пророки же были Мартинами Лютерами Кингами своего времени и боролись с коррумпированной СКАЧАТЬ