Ночной паром в Танжер. Кевин Барри

Чтение книги онлайн.

      Да, вот только до какого конца двадцать третьего? Зашевелятся в пять минут первого? Или без пяти минут полночь? Это все двадцать третье. Вдруг весь день сидеть придется.

      Благодаря высоким окнам взору предстает зарисовка сложного освещения в порту Альхесираса. От света прожекторов, зависшего смога и остаточной рефракции после солнцепека позднего октября воздух густой и дымный, и ночь от этого светится – глаз не отвести – и такая непроглядная. И тяжелая – самое оно для призраков, которые висят здесь над нами.

      Скрипит динамик – тирада быстрых испанских согласных на пылком андалузском наречии – и мужчин раздражает это вмешательство.

      Объявление все не кончается, задыхается и усложняется – уже на подходе к истерике – и, не зная языка, ирландцы теряются и злятся.

      В конце концов объявление затихает и заканчивается, и они переглядываются.

      Прям все сразу понятно стало, да, Морис?

      Да уж, Чарли. Все сразу понятно.

      Морис Хирн встает со скамейки и вытягивается во весь рост. Озабоченно прислушивается к хрусту суставов – твою ж мать. Чувствует рептильи узлы спины.

      Едрить твою Иисусе в Гефсиманском саду, говорит он.

      Болезненно прищуривается на высокие окна и спрашивает друга одним быстрым безмолвным взглядом; Чарли Редмонд в ответ устало вздыхает.

      Они достают из сумки «Адидас» пачки флаеров, распечатанных на принтере. На каждом – фотография девушки лет двадцати. Это Дилли Хирн. Нынешнее местонахождение неизвестно.

      Мы ищем молодую девушку, говорит Морис.

      Мы ищем дочь этого человека. Он не видел дочь три года.

      Фотка уже малек старовата, но гатч[3] у нее, небось, все тот же.

      Морис? То-то они дохрена поняли про этот твой «гатч».

      Фотка уже старая, но… вид у нее, небось, тот же.

      Маленькая. Красивая. Наверняка до сих пор с дредами.

      Дреды, понимаете? Боб Марли? Джа Растафари?

      При себе у нее, небось, собака или две.

      Собака, на поводке такая?

      Она красивая. Ей уже двадцать три. У нее растафарские дреды.

      Знаешь, что нам нужно, Чарли?

      Что же, Мосс?

      Нам нужно испанское слово для «красти».

      Красти? переспрашивает Чарли. Это лохматые засранцы которые? Все из себя на нью-эйдже которые? Так они называются?

      И кроме того…

      Я-то не против, Морис, но именно местные засранцы и изобрели красти.

      Так у них погода для этого подходящая, Чарли. Валяются там на черном песочке на своих пляжах. С девушками и собаками.

      Кажись, я кое-что все-таки знаю, Мосс. Если подумать. В смысле, на местном.

      Валяй, Чарли.

      Supermercado.

      И что это на наши деньги?

      «Теско»[4].

      И я парочку помню. Типа… Gorrión?

      Что-что горит?

      Gorrión! С того времени, когда я был в Кадисе… СКАЧАТЬ