Брак с Медузой. Теодор Старджон

Чтение книги онлайн.

      Ну а потом вечер, ужин, а после мисс Кью читает нам на разные голоса, как того требует повествование… только иногда начинает читать быстрее, если что-то смутит ее…

      Теперь ты понимаешь, что мне оставалось только убить ее. Вот и все.

      – Но почему же – ты так и не объяснил этого, – проговорил Стерн.

      – Ты что – дурак? – завопил я.

      Стерн промолчал. Я повернулся на живот и поглядел на него, подпирая подбородок руками. Трудно было понять, что он чувствует, но мне показалось, что он озадачен.

      – Я же объяснил причину.

      – Не понял.

      И я вдруг понимаю, что слишком многого хочу от него, и медленно произношу:

      – Все мы просыпались в одно и то же время. И все время выполняли чужие желания. Целыми днями мы жили не так, как хотели, думали чужие мысли, говорили чужими словами. Джейни рисовала чужие картинки. А Малыш молчал. И мы были счастливы. Ну понял теперь?

      – Нет еще.

      – О боже! – Я подумал немного. – Мы не слидинялись.

      – Слидинялись? Ах да. Но после смерти Дина этого ведь не было.

      – Но из-за другого. Словно в машине кончился бензин, но сама машина была цела. Просто ждала. А когда нами занялась мисс Кью, машину разобрали на части. Понял?

      Теперь уже ему пришлось задуматься. Наконец он сказал:

      – Иногда рассудок заставляет нас делать разные забавные вещи. Причем некоторые полностью безумны, смешны, ложны. Но краеугольный камень всей нашей работы таков: все, что делает человек, подчиняется строгой и непреклонной логике. Зачерпни поглубже – и найдешь в нашей науке причины и следствия, как и во всякой другой. Заметь, я говорю о «логике» – не об «истине», не о «справедливости», не о «правоте» или чем-то еще в том же роде. Логика и правда чрезвычайно различны между собой, однако зачастую они кажутся одним и тем же для ума, следующего собственной логике.

      И когда разум бывает обращен внутрь себя, когда он противоречит требованиям поверхностной мысли, человек ощущает смятение. Я вижу, что ты имеешь в виду: для того, чтобы сохранить или возобновить ту особую связь, что объединяла вас, тебе необходимо было устранить мисс Кью. Но логики не улавливаю. Не понимаю, почему осуществление этого «слидинения» стоило гибели обретенного вами покоя, раз ты сам признаешь, что вел приятную жизнь.

      С отчаянием в голосе я проговорил:

      – Может, и не стоило.

      Стерн наклонился вперед и указал на меня черешком трубки.

      – Нет, стоило, раз ты это сделал. Потом, конечно, дело приобрело другой оборот. Но в тот миг тобою руководило именно это побуждение: устранить мисс Кью, чтобы возобновить вашу особую близость. Но вот причин этого импульса я не понимаю, да и ты тоже.

      – А как мы можем докопаться до этого?

      – Это как раз и есть та самая «неприятная вещь», но если ты СКАЧАТЬ