Каннибализм в греческих мифах. Опыт по истории развития нравственности. Л. Ф. Воеводский
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Каннибализм в греческих мифах. Опыт по истории развития нравственности - Л. Ф. Воеводский страница 42

СКАЧАТЬ Zur Sprachwissenschaft (1861) и его же Die neuere Sprachwissenschaft und der Urständ der Menschheit (1867), не заслуживают внимания. Особенно важны оба вышеупомянутые сочинения Гейгера: Zur Entwickelungsgeschichte der Menschheit (1871) и Ursprung und Entwickelung der menschlichen Sprache und Vernunft (1868–1872).

      16

      При этом случае позволю себе привести следующие слова Бахофена: Mutterrecht, стр. VII: Welchen Einfluss dieser Parallelismus (между мифами и историческими данными) auf die ganze Betrachtungsweise der mythischen Tradition ausüben muss, wie er den Standpunkt, den die heutige Forschung ihr gegenüber einnimmt, unhaltbar macht, und jener ohnehin so schwankenden Unterscheidung historischer und vorhistorischer Zeiten gerade für den wichtigsten Theil der Geschichte, die Kenntniss der alten Anschauungen und Zustande, jede Berechtigung entzieht, bedarf keiner weitern Darlegung. Die mythische Ueberlieferung… erscheint als der getreue Ausdruck des Lebensgesetzes jener Zeiten, in welchen die geschichtliche Entwickelung der alten Welt ihre Grundlagen hat, als die Manifestation der ursprünglichen Denkweise, als unmittelbare historische Offenbarung, folglich… als wahre durch hohe Zuverlässigkeit ausgezeichnete Geschichtsquelle (?).

      17

      Для пояснения послужит следующий пример. Один бушмен, спрошенный о различии добра и зла, сказал, немного подумавши: «Хорошо украсть чужую жену, но худо, если у самого меня украдут мою». Perty, Anthropologische Vorträge (1863), стр. 177. Тут очевидно полнейшее смешение понятий полезного, нравственного и проч. Даже в гомеровской этике, стоящей на гораздо высшей ступени развития, мы замечаем нечто подобное. Nägelsbach, Нот. Theol. (2 изд. 1861), стр. 228:… es ist der charakteristische Standpunkt der homerischen Ethik, dass die Sphären des Rechte, der Sittlichkeit und Religiosität bei dem Dichter (y Гомера) durchaus noch nicht auseinander fallen. В смешении с этими сферами права, нравственности и религиозности у Гомера смело ещё можно призвать и принцип полезности. Всего ярче это смешение выказывается при жертвоприношениях, сильно напоминающих собой основной смысл жертвоприношений у индийцев, который состоял первоначально единственно в том, чтобы обязать божество вознаградить молящихся за принесённую жертву. См. A. Weber, Zur Kenntniss des vedischen Opferrituals в Indische Studien, X (1868), стр. 332, прим. 1. См. Odyss. III, 58. Limburg Brouwer, Historie de la civilisation des Grecs, II (1834), стр. 520: Les bienfaits des dieux; sont le prix des hecatombes, et voila pourquoi les voeux ne sont proprement que la stipulation d’une convention mercantile.

      При этом случае считаю не лишним указать, что и греческие слова άγαθός, χαχός и т. п. получили своё полное этическое значение только впоследствии. Грот (G. Grote) ссылается, как на основательное исследование значения приведённых слов, на соч. Welcker, Prolegomena zu Theognis, sect. 9–16. Сам он говорит (History of Greece, ed. 1862, I, стр. 459): These words (good, just etc.) signify the man of birth, wealth, influence and daring, whose arm is strong to destroy or to protect, whatever may be the turn of his moral sentiments; while the opposite epithet, had, designates the poor, lowly and weak, from whose dispositions, be they ever so virtuous, society has little either to hope or to fear. Ho вследствие этого не нужно, однако, полагать, что эти слова первоначально были лишены всякого этического значения, куда клонит Грот; там же, прим. 4: The ethical meaning of the word hardly appears until the discussions raised by Socrates, and prosecuted by his disciples: hut the primitive import still continued to maintain concurrent footing.

      18

      Лимбург Брауер, признавая первобытность нравственного чувства, вполне, однако, отрицает такую же первобытность религиозного чувства. Limburg Brouwer, Historie de la civilisation morale et religieuse des Grecs, II (1834), стр. 2: «Il n’y a d’inne que le sentiment moral»… Ошибка происходит оттого, что религию он понимает в слишком тесном смысле (croire en Dieu). По мнению Фюстель де-Куланжа, у арийцев религия начинается с появления семьи, причём, первым божеством он считает обоготворённого по смерти отца. Fustel de Coulanges, Cite antique (1864), стр. 20: «Cette religion des morts paralt etre la plus ancienne qu’il у ait ea dans cette race d’hommes. Avant de concevoir et d’adorer Indra on Zeus, l’homme adora les morts; il eut peur d’eux, il leur adressa des prieres. Le sentiment religieux eommenca par la. Сравни с этим Ausland 1671, Ueber die Anfänge der geistigen und sittlichen Entwickelung des menschlichen Geschlechts, стр. 1035. «Aus Furcht vor der Rückhehr der Abgeschiedenen erklären sich viele Gebraüche bei den Begräbnissen. Eine grosso Anzahl verschiedener Menschenstämme beerdigen mit den Verstorbenen alle ihre Habe aus Besorgniss. der Abgeschiedene möchte sich durch quälende Träume an den Erben rächen. Bei reifern Vоlkern geht die Furcht allmählich in Verehrung übern. Бестужев‑Рюмин, в своей «Русской истории», I (1872), стр. 10, справедливо называет взгляд Фюстель-де-Куланжа односторонним. Сам он считает нужным возвести начало религии к более древней поре (кочевого быта), и полагает, что СКАЧАТЬ