Кроме того, она приказала хранить в тайне день нашего отправления, потому что желала уйти незамеченной. В противном случае наше выступление было бы отпраздновано шумными проводами, а это могло бы послужить предупреждением врагу: нас подстерегли бы в засаде и взяли бы в плен. В заключение она сказала:
– Теперь мне только осталось сообщить вам день, когда мы выступим в поход, чтобы вы могли заблаговременно приготовить все, и чтобы не пришлось ничего делать кое-как и наспех в последнюю минуту. Мы отправляемся 23-го в одиннадцать часов вечера.
И она отпустила нас. Оба рыцаря были ошеломлены – и встревожены. И сэр Бертран сказал:
– Даже если губернатор в самом деле даст ей грамоту к королю и конвой, – он все-таки, быть может, не успеет сделать это к назначенному ею времени. Тогда как же она решается назначать день и час? Опасно, очень опасно выбирать и назначать время при такой неизвестности.
Я сказал:
– Раз она сказала 23-го, то мы можем ей довериться. Я думаю, Голоса поведали ей. Лучше всего – повиноваться.
И мы повиновались. Родителей Жанны уведомили, чтобы они пришли до 23-го числа, но из осторожности им не было сказано, почему назначен крайний срок.
23-го она целый день пытливо всматривалась в толпы стремившихся к дому новых посетителей, но ее родители не показывались. Однако она не теряла мужества, но продолжала надеяться. Но наступил вечер, и надежды ее рушились; она залилась слезами, но вскоре осушила их и сказала:
– Очевидно, так должно было случиться; очевидно, так суждено. Я должна перенести это – и перенесу.
Де Мец пытался утешить ее, говоря:
– От губернатора пока ничего не слышно. Они, быть может, придут завтра и…
Он не договорил, потому что она прервала его словами:
– Чего ради? Мы отправляемся сегодня вечером, в одиннадцать часов.
Так и сбылось. В десять часов явился губернатор в сопровождении свиты и факельщиков и привел ей отряд конной стражи, дал коней и вооружение мне и братьям Жанны и вручил ей грамоту на имя короля. Затем он снял свой меч и собственноручно опоясал им Жанну и сказал:
– Истинны были твои слова, дитя мое. Битва была проиграна в тот день. И вот я исполняю слово свое. Иди… будь что будет!
Жанна поблагодарила его, и он пошел своей дорогой.
Эта проигранная битва была тем знаменитым поражением, которое значится в истории под именем Сельдяной битвы.
Все огни в доме были сразу погашены, и через некоторое время, когда улицы погрузились в темноту и безмолвие, мы, никем не замеченные, миновали их и, выехав через западные ворота, помчались во весь опор, нахлестывая и пришпоривая лошадей.
Глава СКАЧАТЬ