СКАЧАТЬ
всё хуторское поселений некрасовцев. В диковинные краски кубанской осени сказочно вписывались крытые чаканом казачьи хаты. Поля в округе были убраны, и в стерне рылась бесчисленная свора прожорливого воронья. Сизый дым из многочисленных крестьянских кухонь струился в небо. Колонна, не снижая набранного темпа, прошла на своём пути разъезд, одна дорога которого спускалась в обжитую низину и делила казачье поселение на две равные части. Идеальным кругом оборачивалась вокруг церкви, стоящей на каменном фундаменте, и точно таким же изгибом, как русло Кубани, убегала за дубовую рощу. Вторая дорога шла поверху насыпи и уходила крутым подъёмом в огромный зев главного входа старой крепости. Драчливый кобель семьи «гетманов» смело бросился на местного пса, но тот оказался не из робкого десятка, и если бы не местные сорванцы, пришедшие поглазеть на пришлый издалека люд, то смертельная схватка между злобными кобелями плачевно закончилась бы для обеих собак. Скрипя колёсами, не обращая ни на что внимания, обоз уверенно пошёл на штурм последнего на своём пути подъёма. У подножья земляного вала крепости, заросшего низкой акацией, тожественно застыли все те, кто обязан был обеспечить вновь прибывшим первую зимовку. Колонна, сходу преодолев подъём, наконец, остановилась. Старший строитель Пантелеймон Галушко и его жена с караваем, испечённым из здешней пшеницы, первыми двинулись навстречу только что прибывшим родственникам, за ними, радостно улыбаясь своим родным и близким, последовали все остальные. Отряд верховых казаков-некрасовцев терпеливо дождался конца торжественной встречи. Когда первые повозки начали заезжать по вновь наведённому мосту на территорию крепости, старший из местных казаков спешился и запросто подошёл к полковнику Поддубному, и они, горячо пожимая друг другу руки, познакомились.
– Мы вас, если честно, просто заждались, – обрадованно говорил поджарый некрасовец.
Ему тут же поднесли чарку горилки. Он, не раздумывая, одним глотком осушил её. Закусывать не стал. Раздобрев от выпитой чарки, открыто глядя в глаза Поддубному, гостеприимно предложил:
– Давай-ка ко мне на постой, Гаврила Степанович.
Жена полковника Евдокия сразу обрадовалась и, подхватив на руки сына Мишутку, засуетилась, но вдруг опомнилась, робко взглянула на мужа, за которым оставалось последнее слово.
– Да нет, Аким Федотыч, спасибо тебе за приглашение, но стеснять до вешних дней твою семью не стану. Перезимуем здесь, как и все остальные.
Некрасовец уговаривать более не стал. Ему вновь поднесли чарку водки. Он лихо выпил и, хитро поблёскивая глазами, пошутил:
– Оглоблю в наших краях весной посади, а осенью уздечки собирать станешь.
Шутка явно удалась. Верховые заразительно засмеялись. Запорожцы дружно поддержали всеобщий смех. Вокруг воцарилось приятельское оживление.