СКАЧАТЬ
Насмотревшись в зеркальце, безжалостно бросил его на пистолеты. Всё увязал в тугой узел и без всякого сожаления бросил за борт лодки. Задержал пристальный взгляд на пузырьках воздуха, подымающихся из толщи чёрной воды. Непроизвольно задумался. Светлый образ матушки согрел его сердце. Вспомнил и отца, преуспевающего купца, да непоседливых сестрёнок-близняшек. Расплывшись доброй улыбкой, вдруг неожиданно для самого себя подумал, а кого из девчонок всё же больше любил. Оказалось, что старшенькую. Спохватился. Без всякого желания прогнал прочь сокровенные мысли. Злое раздражение вызвало у Мити гримасу. Искоса глянул на солнце, перевалившее на небосклоне за полдень и, развернувшись лицом на запад, прямо в лодке принялся усердно молиться, раскачивая её поклонами. После молитвы порылся в котомке и извлёк оттуда тряпицу. Бережно развернул её. Нашёл глазами подходящий засушенный ядовитый грибок и сунул его в рот. Остальные равнодушно стряхнул в воду. Схватил в руки весло и яростно заработал им. Вскоре пристал к берегу. Прихватив котомку, ловко спрыгнул на землю. Бросил уже ненужное весло в медленно отходящую от берега лодку. Быстро взбежал на пригорок. Разгоняя птиц, ос и ящериц, утопая подошвами чуней в мягком чернозёме, пересёк вдоль поле, засеянное подсолнечником. Срывая на пути липкую паутину свободной рукой, прошёл сквозь густую лесополосу и вышел, наконец, на дорогу. Прилёг на её обочине. Съеденный часом раньше ядовитый грибок начал действовать. Митя закрыл глаза и в позе рухнувшего на землю от изнеможения человека замер. Вскоре до его слуха донёсся лай собак и скрип колёс. Как только вокруг него засуетились люди, сознание оставило его.
Не доезжая по ходу дороги полторы версты до села Гвардейское, обоз переселенцев остановился возле озера. Живо распрягали утомлённых длинным переходом животных и щедро поили их водой. Затем, надёжно спутав им передние ноги, отпускали пастись на никем ещё не топтаный луг. Внутри огромного круга, выстроенного из многочисленных повозок, словно грибы после слепого дождика, вырастали разноцветные шатры. Дым костров возле них струился в небо. Людские голоса, стук топоров слышны были издалека. В этом разумном человеческом муравейнике всем находилось посильное дело.
Безусые юнцы под присмотром Андрийки купали в неглубокой заводи боевых коней. Сам он не принимал в этом деле участия. Сильно болела голова. Заплывший огромным синяком глаз иногда дёргался. Онемевшая левая часть лица казалась чужой. Он с трудом вертел в разные стороны головой, стараясь не упустить здоровым глазом протекающую возле себя картину жизни. Иногда строго прикрикивал на расшалившихся пацанов, и те, тут же присмирев, ещё яростнее принимались тереть щётками бока фыркающих от удовольствия коней. Через силу отхлёбывая из крынки отвар терпких целебных трав, Андрийка с отвращением кривился, словно пил отраву. Головная боль постепенно отступала, но настроение по-прежнему оставалось весьма скверным.