А порою очень грустны. Джеффри Евгенидис

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ губами, но когда заметил приближавшуюся Мадлен, резко прекратил.

      Мадлен остановилась в нескольких футах от него.

      – Ко мне родители приехали, – сообщила она ему.

      – Сегодня выпуск, – ровно ответил Митчелл. – Ко всем родители приехали.

      – Они хотят с тобой повидаться.

      В ответ Митчелл слабо улыбнулся:

      – Наверное, они не знают, что ты со мной не разговариваешь.

      – Нет, не знают. Вообще-то я разговариваю. Сейчас. С тобой.

      – Под давлением или сменила тактику?

      Мадлен, переминаясь с ноги на ногу, недовольно сморщила лицо.

      – Послушай. У меня жуткое похмелье. Прошлой ночью почти не спала. Родители только десять минут как приехали, а я уже готова от них на стенку лезть. Так что если бы ты смог просто подойти поздороваться, это было бы очень кстати.

      Большие выразительные глаза Митчелла дважды мигнули. На нем была габардиновая рубашка в стиле ретро, черные шерстяные брюки и стоптанные ботинки. Мадлен ни разу не видела его в шортах или в кроссовках.

      – Извини, что так получилось, – сказал он.

      – Все нормально, – ответила Мадлен, глядя в сторону. – Не важно.

      – Я, как обычно, проявил себя мерзавцем, вот и все.

      – Я тоже.

      Они помолчали. Мадлен почувствовала на себе взгляд Митчелла и скрестила руки на груди.

      А получилось вот как. Как-то вечером в декабре прошлого года Мадлен, озабоченная своими романтическими переживаниями, столкнулась с Митчеллом в кампусе и привела его к себе в квартиру. Ей требовалось мужское внимание, она кокетничала с ним, не до конца отдавая себе в этом отчет. Митчелл взял с ее стола баночку с разогревающей мазью и спросил, что это такое. Мадлен объяснила, что у людей, которые занимаются спортом, иногда болят мышцы. Понятно, что Митчеллу это явление неведомо, поскольку он все время просиживает в библиотеке, но пусть уж поверит ей на слово. На этом Митчелл подошел к ней сзади и мазнул ей за ухом разогревающим гелем. Мален подскочила, заорала на Митчелла и стерла эту гадость футболкой. У нее были все основания сердиться, но все-таки Мадлен понимала (даже в тот момент): она пользуется этой ситуацией как предлогом, чтобы выставить Митчелла из своей комнаты и замести следы – ей вообще не стоило с ним кокетничать. Самое худшее в этой ситуации был удрученный вид Митчелла – казалось, он вот-вот заплачет. Он все извинялся, говорил, что просто пошутил, но она приказала ему уходить. В следующие дни, прокручивая этот эпизод в голове, Мадлен все больше и больше расстраивалась. Она уже готова была позвонить Митчеллу и извиниться, как вдруг получила от него письмо, чрезвычайно подробное, полное убедительных доводов и точных психологических наблюдений, приглушенно-враждебное письмо на четырех страницах, в котором он называл ее «бесчувственной кокеткой» и заявлял, что ее поведение в тот вечер было «эротическим вариантом хлеба и зрелищ – только без хлеба». Когда они в следующий раз столкнулись, Мадлен сделала вид, будто незнакома с ним, и с тех пор они не разговаривали.

      Теперь, сидя СКАЧАТЬ