Тюрки и мир. Сокровенная история. Мурад Аджи

Чтение книги онлайн.

      Император Феодосий с первого дня отлично понимал настроения римлян, что было не так уж трудно, однако он знал, только тот, чей дух силен, может дать веру другим. Поэтому, приглашая тюрков, их духовенство, император уповал на помощь в укреплении христианства, то есть новой религии, среди римских язычников, а значит, на укрепление власти его лидера – Греческой церкви. Это и было в подлинных планах Византии, которая выходила на роль политического и религиозного лидера Запада.

      Ради привлечения тюркского духовенства и задумывали акцию «Гостеприимство». Тем более оплачивалась она за счет римлян, их землями.

      Политика Византии той поры учитывала интересы кипчаков до мелочей. И те, простодушные, отвечали миролюбием, которое скорее объяснялось и другим: они тоже искали перемен. Перемен в себе! Поэтому охотно вступали в новую жизнь, позволяя себя приглашать и обманывать. Почему?

      Понять это можно из следующего заявления: «Я горячо желаю стереть само имя «римляне» и преобразовать Римскую империю в Готскую (Тюркскую)… Но давний опыт учит меня, что наше неуправляемое варварство несовместимо с законами, а без законов нет государства. Поэтому я стремлюсь к возрождению славы Рима, к ее умножению за счет мощи готов (тюрков). Пусть потомки свяжут с моим именем возрождение Рима, а не его разрушение». Эти слова прозвучали в 410 году из уст джентльмена Атаулфа. В них сказано, кажется, все, что отличало то время. Точнее не скажешь.

      Оказывается, о возрождении Рима думали «варвары».

      Атаулф был полностью прав. Иные тюркские обычаи выглядели там диковато и устарели настолько, что превращали людей в рабов ненужных традиций. Все-таки в Европе были другие условия жизни. Хан понимал, что обычаи не должны тяготить новое общество, не должны быть ему оковами… Как же точно скажет потом Наполеон: «Обычай осуждает нас на многие глупости, но самая большая глупость быть его рабом».

      Только в поместьях, как на воле, жизнь освобождала «варваров» от оков отживших традиций. Позволяла утверждать новые. И это тоже многое объясняет из происходившего тогда… Однако обновляли они все-таки не себя, а Запад, который превращался в их новую родину. Взаимного влияния, взаимных уступок и перемен требовало будущее – жизнь, в которую в IV веке окунулись разом и тюрки, и латиняне. То было сродни акту любви, в котором зачинали новую Европу, «не римскую», как прежде, а именно «европейскую». Конечно, речь не велась об отказе от предков, от их образа жизни, о начале «с чистого листа». Но жизнь – это корабль, экипаж которого в каждом новом порту ведет себя по законам того порта.

      И чем дольше длилось плавание кипчаков, тем дальше были алтайские берега… А с ними и прошлое…

      «Варварам», СКАЧАТЬ