В толще воды. Арне Даль

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ что наступил декабрь, а декабрь все же лучше ноября. Зато потом идут январь, февраль, март и апрель – их, разумеется, легче пережить на Лансароте.

      Hago, написала она. Haces. Hace. Hacemos…

      И тут она снова услышала тот же звук. На этот раз сомнений быть не могло – и скрежет рамы, и все остальное. Медсестра отложила ручку и прислушалась.

      В остальном тихо.

      Она встала. Звук, несомненно, доносился из какой-то из трех-четырех ближайших палат, либо из шестиместной, либо из одноместной.

      Если бы она боялась призраков, она не выбрала бы эту профессию. Или если бы ее пугало одиночество. Она выбрала эту работу, потому что она отчасти напоминала труд пожарных. Или штурмовой группы. А может быть, даже военных? Ожидание, спокойствие, одиночество, бесконечные возможности для самосовершенствования – и при этом постоянно на цыпочках, в полной боевой готовности. Все это было ей очень созвучно.

      Однако со временем эти способности ушли в пассив, и удачным дежурством стало считаться такое, когда можно всю ночь, не поднимаясь, учить испанский. Который, несмотря на глагол hacer, казался детским лепетом по сравнению с ивритом и корейским.

      А вот теперь, похоже, пора действовать. То, что в таком отделении открылось и вновь закрылось окно, – это не какой-нибудь пустяк.

      Медсестра вышла в коридор. Охранник, сидящий у запертой входной двери, по всей видимости, не только вставил в уши наушники, но и успел уснуть; судя по его позе, он мог в любой момент свалиться со стула. Ну и хорошо; ей хотелось все разрулить самостоятельно. А если она вдруг заорет, он, по идее, должен проснуться.

      Она открыла дверь в ближайшую палату на шестерых. Все кровати были заняты, и никто из пациентов, как обычно, не подавал признаков жизни. Окна закрыты и заперты, как всегда.

      Следующая палата – пустая одиночная комната, предназначенная для более тяжелых пациентов. Тут тоже никакого движения.

      Дальше – опять одноместная палата. Здесь окно тоже заперто, а пациентка все в том же состоянии, которое уже начало восприниматься как перманентное. Медсестра уже хотела закрыть за собой дверь и бежать дальше, в последнюю шестиместную палату, когда вдруг краем глаза уловила что-то в проеме. В слабом ночном свете было видно, что респиратор по-прежнему приподнимается и опускается от тяжелого глубокого дыхания, но что-то определенно изменилось. Что-то было не так.

      Капельница.

      Шланг покачивался, как будто по комнате шла струя воздуха. Но никакого ветра тут быть не могло.

      Медсестра снова распахнула дверь и вошла. Подошла к кровати и посмотрела на пациентку. Та неподвижно лежала под одеялом, видны были только тщательно перебинтованные руки, все в порезах, да еще растрепанные волосы, когда-то подстриженные под каре. Коричневая краска почти вся стерлась о подушку, обнажив натуральный светлый цвет. Медсестра подошла ближе к покачивающемуся шлангу, долго смотрела на него, потом несколько раз слегка надавила на пакет с лекарством, постучала ногтем по регулирующему колесику.

      Вроде СКАЧАТЬ