в недрах бывшего Апраксина двора, в лабиринте глухих закоулков, сформированных древними, как мир, пустыми складами, горами старых ящиков и ворохами старинных газет. «Антоний и Клеопатра» двигались от акта к акту, как «Слепые» Питера Брейгеля Старшего, с безнадежностью и обреченностью – прямо к пропасти. Чем дальше проговаривался текст, тем меньше Алекс была уверена в точности того, что она делает. Актеры слушали ее беспрекословно, но результат был более чем плачевным: пустая, бездушная, неискренняя игра. Ей казалось, что-то не так с глазами актеров, из них буквально изливается мрак, там нет света. Они, как и весь мир Зоны толерантности, стеклянные и прозрачные, казались ей мутными, серыми. В этом мире, как и в их глазах, не было красок. Линзы дополнительной реальности, которые заменяли естественный источник зрения каждому гражданину Зоны, притупляли способность точно видеть цвета. Алекс впервые осознала это и прочувствовала в те самые дни. Мутный мир за экраном линз смешивал все в общую прозрачную или, точнее сказать, бесцветную, цвета несвежей воды, массу, в нем не было оттенков, он был, возможно, в идеале серебристым, голубоватым, но на деле совершенно иным. «Умный» взгляд позволял точно распознавать предметы, их текстуру, историю, предназначение – вся информация тут же появлялась в виде текста перед предметом или озвучивалась голосом. Дополнительная реальность давала возможность избегать сложных ситуаций, быстро преодолевать пространства, подсчитывать точное количество того или другого, объемно видеть виртуальную реальность на 3D-экранах. Но этот «умный» взгляд не позволял видеть мир таким, какой он есть на самом деле. На всем лежала какая-то мутная пелена – на поверхностях предметов, зданиях, людях, актерах, да и на ней самой. Она впервые стала догадываться о существовании внутреннего зрения, зрения души, зрения чувств, которым не обладала. Предметы, возможно, и имели краски, но она их не видела. И скорее всего, никто не видел. А в старых книгах, спектаклях, фильмах все только и говорили, что о красках, об их колоссальном значении. Она почувствовала страшную тоску: за красками могло скрываться еще что-то, какие-то другие, наиважнейшие, но недоступные ее рецепторам раздражители, изысканнейшие ингредиенты бытия. А без этих ощущений, без глубокого погружения в земную и человеческую материю не могло быть никакого театра. После этого открытия Алекс предложила прервать на какое-то время репетиции. Ей нужно было хорошенько все обдумать, побывать в Зоне старых ценностей, и там, возможно, ей бы приоткрылась пока непостижимая истина, связанная с органами чувств, умением видеть краски, ощущать жизнь во всей ее полноте.
Тем временем Дэн через каких-то знакомых, связанных с Зоной старых ценностей, чьи имена даже для него самого остались тайной, подготовил для Алекс и себя паспорта и некоторые другие документы, без которых было не обойтись в тех странах, через которые им предстояло пройти. Сначала
СКАЧАТЬ
