Гипсовый трубач. Однажды в России. Юрий Поляков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ посещении давних жизненных мест и которая, наверное, служит своеобразным, дарованным свыше наркозом, позволяющим сердцу не разорваться от сознания жестокой необратимоости времени, которое уносит все самое лучшее, самое дорогое в ледяной океан утрат…»

      – Три «которых»… – ехидно подсчитал режиссер.

      – Что? – не понял Кокотов, еще находясь под впечатлением метафизической мощи собственного рассказа. Его страшно ранил этот внезапный обрыв, ведь он почти вошел в ритм и даже покачивался по-восточному, в такт своей размеренной прозе.

      – Слово «который» у вас в одном предложении использовано трижды!

      – Ну и что! У Толстого бывало и по четыре, и по пять раз…

      – А если бы Лев Николаевич убил-таки Софью Андреевну, вы бы тоже свою жену убили?

      – При чем тут Софья Андреевна? – оторопел автор, с ужасом осознав: если бы великий писатель сделал это, то, возможно, и он скормил бы вероломную Веронику пираньям.

      – Читайте дальше, Кьеркегор Сартрович!

      Андрей Львович вытер пот, выступивший на лбу, и продолжил:

      – «…Львов достал свой нехитрый завтрак, порезал соленый огурец и луковку, разъял успевший слежаться многослойный бутерброд, разбил о коленку трубача яйцо и стал жевать, подливая себе чай из термоса. В колпачок, служивший стаканом, выпал кружок измученного лимона…»

      В этом месте Жарынин вдруг посмотрел на часы:

      – Чуть обед тут с вами не проболтали!

      – Осталось немножко! – взмолился писатель.

      – На войне из-за обеда даже перестрелку прекращали. Вы знаете?

      – Слышал.

      – Мойте руки! Никуда ваш «Трубач» не денется. Там у вас ведь дальше про любовь?

      – Про любовь, – кивнул Андрей Львович.

      – А про любовь лучше на сытый желудок. Тяпнем перед обедом? У меня перцовочка. «Кристалл»!

      – Я не пью, – отрезал оскорбленный Кокотов.

      – Совсем?

      – Во время работы.

      – Напрасно. Ну, как знаете…

      С этими словами Жарынин достал из холодильника бутылку и бугорчатый брусок сырокопченой колбасы. Затем он смахнул свой берет с трости, вынул ее из-за батареи и, потянув за ручку в виде серебряной пумы, извлек, словно из ножен, длинный и узкий клинок. Судя по тому, как легко и тонко режиссер порезал твердую колбасу, лезвие было очень острым. Тщательно вытерев стилет носовым платком и задвинув его в трость, мэтр взялся за бутылку, уже успевшую запотеть. Он несколько раз, точно обжигаясь холодом, перебросил ее с ладони на ладонь, затем умело и хрустко свернул винтовую пробку.

      В комнате бесшабашно запахло пряной водкой.

      – Ну? – Жарынин ободряюще посмотрел на соавтора.

      – Н-наливайте! – махнул рукой автор «Полыньи счастья»: ему вдруг до челюстной судороги захотелось выпить.

      Глава 12

      Хлеб да каша – пища наша

      Чтобы попасть из СКАЧАТЬ