Катастрофа. Бунин. Роковые годы. Валентин Лавров

Чтение книги онлайн.

      – Послушай: «Бог дал мне все, чего может желать человек: богатство, имя, ум, благородные стремления. Я хотел наслаждаться и затоптал в грязь все, что было во мне хорошего». Это «Маркер». До чего все это приложимо к нашему положению! Бог дал России бесконечные земные просторы, богатые недра, талантливый народ… И вот ныне все затоптано в грязь!

      – Это поправится, Ян. Вот сегодня Учредительное…

      Бунин взорвался:

      – Да что вам всем это собрание! Я, конечно, понимаю, что прикованный к тачке каторжник лелеет в душе надежду на помилование. Большевики приковали к тачке всю Россию, всех нас сделали каторжниками…

      – Но Учредительное…

      – Что – Учредительное? Ну придут к власти не большевики, а эсеры. Что изменится? Будут те же грабежи и убийства. Народ – не весь, а в худшей своей части – распоясался, озверел. Все эти революционеры сознательно будили его темные инстинкты.

      За окном занималось новое утро. С улицы раздались грубые голоса. Там явно над чем-то потешались. Потом тишину раннего утра разрезал выстрел, другой. И все это сопровождалось птичьим клекотом и диким, грубым хохотом осипших глоток.

      Бунин осторожно выглянул в окно. Несколько пехотных солдат в серых грязных шинелях стреляли в ворон. Мертвые птицы валялись под деревом. Одна из ворон, недобитая, отчаянно крутилась на снегу, волоча за собой кишки и беззвучно широко раскрывая клюв.

      Солдат с рожей, обросшей рыжей щетиной, подошел к птице и с садистским сладострастием наступил грязным сапогом ей на голову, несколько раз повертев ногой и вдавливая в снег.

      Вдруг он разглядел Бунина. Словно давнему знакомому, он улыбнулся безобразным беззубым ртом, затем вынул из кармана револьвер. Продолжая щериться, навел дуло на Бунина. Грянул выстрел. Бунин не отпрянул, не дрогнул. Солдат корчился от смеха, показывая друзьям, как он пугал вон того буржуя и как в последний момент стрельнул в воздух.

      Бунин ушел в спальню, обратился взором к особо чтимой им, намоленной еще его предками иконе с образом Спаса Нерукотворного.

      – Господи, вразуми этих заблудших людей… Не ведают, что творят. – Помолчал, выдохнул: – «Скорпии ядовитые», как выражался Иоанн Васильевич.

      Бунин направился к Шмелеву. Он взял извозчика, лихого парня цыганского вида с веселыми глазами, в громадной бараньей шапке. Дорога от Арбата до Малой Полянки недолгая.

      – И-ех, застоялись, шевелись! – Извозчик щелкнул в воздухе кнутом.

      Высокие узкие саночки щегольского вида, запряженные парой, понесли Бунина по бульвару. Спустились со Знаменки, въехали на Большой Каменный мост и через минуту катили по Замоскворечью.

      «Какое чудное место, – думалось Бунину, – люблю русскую старину и древние обычаи, дошедшие из темных глубин столетий. Вот наша колыбель, вот где скапливались национальные силы! Ведь, поди, уже при Иване Васильевиче за этими могучими стенами из бурого обожженного кирпича быт был крепкий, отцы и СКАЧАТЬ