Работорговцы. Русь измочаленная. Юрий Гаврюченков

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ колени, словно готовился пружинисто подняться и дать в морду толстяку-греку, по-мышиному суетливо бегающему маслинами глаз с портрета на портрет. «Купец», – определил Щавель по роскошному заморскому наряду. Появлению нового человека грек обрадовался, как глотку свежего воздуха, оторвал взгляд от картин и с благодарностью уставился на Щавеля. В глазах сразу промелькнуло брезгливое любопытство при виде неподобающей одёжи. Боярин грозно вздохнул. Грек инстинктивно окунул голову в плечи и снова забегал глазками по картинам. Щавель невозмутимо уселся на свободную скамью и принялся ждать своей очереди.

      В дальнем конце зала отворилась низенькая дверца. Из неё вынырнул похожий на грифа человек.

      – Боярин Волокита, прошу вас пожаловать к светлейшему князю, – произнёс он неожиданно густым басом.

      Боярин ещё раз прожёг взором грека, степенно взмыл на ноги и скрылся. Напряжение сразу пропало, будто у магнита отпилили половину, превратив его в однополярный магнит. Во всяком случае, именно так представлялся Щавелю разнопротивный союз купца и боярина, когда каждый из оппонентов является катетом, а отношения, меж ними возникающие, гипотенузой, с которой кормятся сами катеты и все, кому не лень.

      Аудиенция боярина не затянулась, и вскоре он вылез, как из норы, в приёмную. На миг случилась грозовая атмосфера, но уже грек устремился предстать пред очи светлейшего.

      – Купец Попадакис, твой черёд, – пророкотал секретарь.

      Уединение Щавеля длилось недолго, потому что в приёмную ввалились разом мясистый боярин в чудны́х сапогах, отороченных медвежьим мехом, и помощник начальника канцелярии, прижимающий к груди вязанку пергаментных свитков малой величины, не иначе как грамоты на подпись. Узрев Щавеля, улыбнулся и нырнул без доклада. Почти сразу вышел грек, умиротворённо прижмурив глаза-маслины. Боярин в медвежьих сапогах плюхнулся на скамью, шумно отдуваясь.

      Довольно споро появился Иоанн Прекрасногорский, следом за ним секретарь.

      – Командир Щавель, смиреннейше и с уважухой прошу пожаловать к светлейшему князю.

      Гриф занырнул вперёд, почтительно придержал низенькую дверцу. Пролезая мимо него, Щавель втянул ноздрями воздух. От секретаря пахло застарелой кожей, перьями и высохшим деревом. Он оказался в обширном тамбуре с единственным окном. Большую половину занимало гнездо секретаря – шкафы, громадный стол, заваленный бумагами, свитками и даже берестой. Дверь в кабинет князя охраняли два стража с алебардами и короткими топориками.

      «Как дать таким по лбу, – подумал Щавель. – Милое дело. Не забалуешь».

      В кабинет пришлось заходить, согнувшись в три погибели.

      – Земной поклон, светлейший князь! – молвил Щавель.

      Дверь за ним закрылась.

      – Здравствуй! – Лучезавр, князь Великого Новгорода, шагнул навстречу.

      Старые друзья обнялись.

      – Сто лет тебя не видел!

      – Пятнадцать, – сказал Щавель.

      – Пойдём СКАЧАТЬ